На пересечении ул. Ленина (бывшая Воскресенская)
и Набережной им. Ленина находится памятник погибшим афганцам, установленный
в 1990 году.
Рядом с памятником позже появилась плита тем афганцам,
которые умерли от телесных и душевных ран после войны.
На основании памятника 222 бронзовые доски с фамилиями
погибших. На какое-то время часть бронзовых досок были утилизированы
сборщиками цветных металлов.
Мало кто обращает внимание на эпитафию со стороны
памятника обращенного к Днепру. Эпитафия взята из поэмы духовного
отца и пророка украинской нации Тараса Шевченко «Кавказ».
Лягло костьми
Людей муштрованих чимало.
А сльоз, а крові? Напоїть
Всіх імператорів би стало
З дітьми і внуками, втопить
В сльозах удов'їх. А дівочих,
Пролитих тайне серед ночі!
А матерних гарячих сльоз!
А батькових старих, кровавих,
Не ріки – море розлилось,
Огненне море!
Т.Г. Шевченко Поэма «Кавказ» написано в 1845 году. За четыре года до
этого на Кавказе подстрелили на дуэли М. Лермонтова. Кстати оба
поэта ровесники, родились в один год (1814). Слова эпитафии можно
считать пророческими и для наступающей новой войны России на Кавказе.
Через два года, после «Кавказа» в 1847, Т. Шевченко
арестовали и отправили на 10 лет оборонять (укр. боронити) границы
Российской империи от «басмачей».
Отрывок из стихотворения Т. Шевченко заканчивается так:
Слава! Слава!
Хортам, і гончим, і псарям,
І нашим батюшкам-царям
Слава.
Примечание: укр. хорти – борзые.
PS. Можно бы воспроизвести эпитафию и на русском
языке, но в переводе второсортного советского поэта П. Антокольского,
такие строки как, …А слез девичьих, Ночных и тайных слез
привычных… звучат кощунственно, у него фрукты получаются
из папье-маше.
По Антокольскому девичьи слезы привычное дело,
а можно трактовать и как слезы по безответной любви.
Надежды вернуть улице имени Владимира Палача Ленина,
ее первоначальное название – Воскресенская, в коммунистическом питомнике
Днепропетровске, пока остаются неосуществимыми надеждами. Пусть
бы бронзовые афганцы смотрели на ул. Воскресенскую, это было бы
по христиански.
Один из свидетелей событий 1990 года рассказывал,
что местные коммунистические псари пытались срубить эпитафию на
памятнике, но возле памятника была организованна общественная охрана.
События тех лет докатились до телевизионной передачи "Взгляд"
(если кто-то её помнит) и только такая огласка помогла отстоять
эпитафию.
Через два-три года, при Кучме, слова Тараса Шевченко не появилась
бы.
Фрагмент из книги российского публициста Андрея
Пионтковского «За Родину, за Абрамовича. Огонь!»
«Апокалипсис сегодня»
«Бойня в Комсомольском продолжалась три недели.
По селу наносились удары мыслимым и немыслимым оружием. Работала
артиллерия всех калибров, танковые пушки и системы залпового огня
не знали передышки, использовались ракеты «земля-земля», вертолеты
и бомбардировщики сбрасывали свой смертельный груз круглые сутки...
В отдельных подвалах было сплошное месиво из человеческих
тел. Иногда приходилось собирать трупы по частям. У многих отрезаны
уши.
Над кладбищем стоит смрад. Со всей республики приезжают
родители, жены, близкие в поисках пропавших без вести. Мать, узнавшая
своего сына по родимому пятну на плече, обнимает труп, у которого
вместо лица одно месиво. Как ни странно, плача на кладбище нет.
Стоит какая-то гнетущая тишина, хотя здесь постоянно находятся несколько
сотен человек. Уже четыре ряда могил вытянулись метров на сто...»
(«Независимая газета», 13 апреля 2000 г.).
Как ни странно, плача на кладбище нет. Запомним
эти слова. О чем-то подобном уже писал русский офицер после очередной
«зачистки», может быть, того же села (только оно тогда не называлось
Комсомольское) лет 150 назад:
«Старики хозяева собрались на площади и, сидя на
корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто
и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до
велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание
этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение
перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления
их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было
таким же естественным чувством, как чувство самосохранения.» (Лев
Толстой. «Хаджи-Мурат», 17 глава).
«О ненависти к русским никто и не говорил» – в
этой короткой фразе были предсказаны все русско-чеченские войны
на 150 лет вперед.
