Проектирование  и строительство
гражданских зданий   сайт Александра Прокуратова

Архитектура и революция
(наглая компиляция)

Каганович Лазарь (1993, Киев – 1991, Москва), сподвижник Сталина.

Известен исторический анекдот о том, как Каганович предлагал Сталину снести храм Покрова на Рву на Красной площади, который якобы мешал проходу демонстраций, сняв модель храма с объёмной схемы Москвы, на что Сталин будто бы ответил «Лазарь, поставь на место».

Исключительная роль в проектировании здания (гост. «Москва») принадлежит тов. Л. М. Кагановичу, который неоднократно давал проектировщикам и строителям ценнейшие указания. (А. Щусев)

История сноса Сухаревой башни в Москве.

Сообщение о предстоящем сносе башни было опубликовано в газете «Рабочая Москва» 17 августа 1933 г.

В конце августа 1933 г. группа архитекторов обратилась к Сталину с письмом-протестом «против уничтожения высокоталантливого произведения искусства, равносильного уничтожению картины Рафаэля»

Сталин Кагановичу 3 сентября: «...Возможно, что архитекторы правы насчет Сухаревой башни. Вопрос конкретный и решить его можно только в Москве»

18 сентября 1933 г. Сталин шлет Кагановичу шифровку: «Мы изучили вопрос о Сухаревой башне и пришли к тому, что ее надо обязательно снести… Архитектора, возражающие против сноса – слепы и бесперспективны…».

Каганович отвечает 20 сентября: «О Сухаревой башне: после вашей 1-ой телеграммы я дал задание архитекторам представить проект ее перестройки…
Я не обещал, что мы уже отказываемся от ломки, но сказал им, что это зависит от того, насколько их проект разрешит задачу движения. Теперь я бы просил разрешить мне немного выждать, чтобы получить от них проект. Так как он, конечно, не удовлетворит нас, то мы им объявим, что Сухареву башню ломаем. Если Вы считаете, что не надо ждать, то я, конечно, организую это дело быстрее, то есть сейчас, не дожидаясь их проекта».

Сталин соглашается: «Насчет Сухаревой башни я Вас торопить не собираюсь.

Калатрава, Сантьяго (1951, Валенсия), испанский архитектор, мастерская в Цюрихе. Романтический хай-тек (био-тек).

Мало – это скучно.

Я хотел чтобы объект производил сильное впечатление не только на пешеходов, но и с воздуха.

Проектирование мостов следует точным правилам. Эти правила отражают уровень знаний о структурной инженерии и конструктивных методах соответствующей эпохи. Сегодня мы должны снова открыть потенциал мостов. Мост очень продуктивен, так как он нужен каждому. Даже безграмотный человек может наслаждаться мостом.

Я верю, что архитектура и инженерная мысль являются органическими и соотносятся с формой человеческого тела.

Сантьяго Калатрава проектирует выразительные скелетные формы, призванные гипнотизировать зрителя своей утонченностью, особенно во время солнечного заката… Его архитектура слишком стерильная и очищенная. (Чарльз Дженкс)


Камерон (Cameron) Чарлз (1743, Шотландия, - 1812, Петербург), русский архитектор, представитель классицизма. Шотландец по происхождению. Учился во Франции и Италии. С 1779 работал в Петербурге, сначала в качестве придворного архитектора Екатерины II, в 1802-1805 как главный архитектор Адмиралтейской коллегии.

Крупнейшее произведение Камерона - комплекс сооружений в Царском Селе, дворец и парковые павильоны в Павловске (1780-1801), Камерон построил также дворец Разумовского в Батурине на Украине (1799-1803).

Шотландец считал русских "ленивыми, склонными к воровству и неумелыми", поэтому рабочую силу предпочитал возить из родных земель. После объявления в эдинбургской газете Evening Courant в 1784 году Камерон выписал в Россию двух архитекторов и около 70 рабочих с семьями. Это количество в итоге показалось архитектору недостаточным, и он запросил еще столько же. Такие аппетиты заставили британского посла в Петербурге выразить озабоченность тем, что Великобритания теряет чересчур много квалифицированных специалистов.

Увековечение современных событий с помощью различных мемориальных сооружений было устроено таким образом, чтобы говорить о будущем. "Ключом" к аллегории, запечатленной в триумфальной части ансамбля, служили слова из оды "На взятие Очакова": "Ты в плесках внидишь в храм Софии". Эта фраза означала, что русские войска пересекут Чёрное море и займут Константинополь, чему соответствовала созданная архитектурная картина. За озером, где стояла Ростральная колонна, символ морских побед, Чарльз Камерон построил собор Святой Софии. В XVIII столетии его считали копией константинопольской Айя-Софии. Таким образом, смысл парка заключал в себе политическое будущее, падение Турции и создание на месте Византии Греческой империи. На её трон предполагали возвести второго внука императрицы Константина. Ему дали подобное имя, намекая на основателя Византии Константина Великого. (Д. Швидковский)

Сейчас я устроилась с мистером Камероном; родом шотландец, якобит по убеждениям, большой рисовальщик, воспитанный на классических образцах, он получил известность благодаря своей книге об античных банях. (Екатерина II)

Камерону назначено жалованье и на квартиру и экипаж ежегодно по 1800 рублей. (Из именного указа от 25 октября 1779 г.)

Камю, Альбер (1913, Алжир - 1960, Париж), французский философ. Погиб в автомобильной катастрофе.

Мы живем в век больших городов, где жизнь произвольно отрезана от природы, моря, холмов, раздумий в вечерних сумерках.

В искусстве любая доктрина - это алиби, которым художник пытается оправдать собственную ограниченность.

Стремление быть всегда правым — признак вульгарности.

Вся система ценностей, принятая на Западе, противоречит истинным потребностям внутреннего мира личности.

В искусстве любая доктрина - это алиби, которым художник пытается оправдать собственную ограниченность.

Самый опасный соблазн - не походить ни на кого.

Канн, Луис (1901, Эстония – 1974, США), американский архитектор. 17 марта 1974 года, найден мертвым в уборной нью-йоркского железнодорожного вокзала.

В каждом своем здании архитектор находит особое место для часовни.

Шов – начало орнамента.

Никто, наверное, так не нагадил в архитектуре, как Корбюзье и его поклонники!

Сделанный тобой макет не макет, а кусок дерьма. (Кан звонит сотруднику в три часа ночи)

... Его методика была проста. 25 студентов и три ассистента собирались дважды в неделю вокруг огромного стола в его мастерской, на четыре часа. Обсуждение затрагивало едва ли не все сюжеты, связанные с архитектурой и самим существом человека. Как бы вполне сосредоточивая внимание на эскизах студентов по мере того, как их вывешивали для просмотра, Кан сопровождал их свободными комментариями, часто относящимися скорее к философии архитектуры, чем к данному конкретному случаю. Его гуманитарный, пожалуй, скорее интуитивный подход обладал множеством поэтических обертонов, но при этом опирался на глубоко укорененные идеи, верования, принципы, которые он всегда блистательно развертывал перед аудиторией.

Я хорошо понимаю значение слова "порядок". Этот порядок в архитектуре присутствует везде…

Работа над небольшим объектом — бассейном — привела меня к теории, что обслуживающие помещения и обслуживаемые пространства должны быть разделены. Такое подразделение стало основой всех моих планов.

Композитор записывает ноты, чтобы услышать звуки. В архитектуре ритм создается, чтобы родилась музыка соответствий между светом и пространством. Символы музыки и архитектуры поэтому очень близки.

Я верю в то, что архитектура — разумный способ организации пространства. Она должна быть создана так, чтобы конструкция и пространство проявлялись в ней самой. Выбор конструкции должен учитывать организацию света. Структура обслуживающих помещений должна дополнить структуру обслуживаемых. Одна — грубая, брутальная, другая — ажурная, полная света.

Вера в универсальность миропорядка руководила его поиском подлинной природы человека и материалов. Он был строителем и, даже обсуждая эскиз, всегда подчеркивал значение роста, как у дерева, начинающегося с корней. Именно поиск корней побуждал его к звучащим просто и при том фундаментальным утверждениям, как, к примеру, "кирпич хочет стать аркой..." (ученик Кана - Холмс Леркинс)

Он был идиот, ваш Кан, полный чайник, он ни черта не смыслил в градостроительстве и в людях. Хотел уставить весь город круглыми гаражами – сумасшедший. (Мэр Филадельфии)

Я выхожу с завода Форда в Детройте. Как архитектор, я в своего рода трансе. Это единство мечты и логики, потрясающее соединение всеобъемлющей мысли и действия. (Ле Корбюзье)

Он был в Ленинграде 60-х, но бдительное начальство сделало все, чтобы помешать студентам попасть на его лекции. (Раппопорт)

Карамзин Николай Михайлович (1766 – 1826), писатель, историк. Автор «Писем русского путешественника».

Кенигсберг, июня 19, 1789
В больших городах весьма нужны народные гульбища. Ремесленник, художник, ученый отдыхает на чистом воздухе по окончании своей работы, не имея нужды идти за город. К тому же испарения садов освежают и чистят воздух, который в больших городах всегда бывает наполнен гнилыми частицами.

… Вчерась же после обеда был у славного Канта, глубокомысленного, тонкого метафизика, который опровергает и Малебранша и Лейбница, и Юма… Меня встретил маленький, худенький старичок, отменно белый и нежный. Первые слова мои были: «Я русский дворянин, люблю великих мужей и желаю изъявить мое почтение Канту». Он тотчас попросил меня сесть, говоря: «Я писал такое, что не может нравиться всем; не многие любят метафизические тонкости»…

Берлин, 30 июня 1789
Лишь только вышли мы на улицу, я должен был зажать себе нос от дурного запаха: здешние каналы наполнены всякою нечистотою. Для чего бы их не чистить? Неужели нет у берлинцев обоняния?

На … мосту через реку Шпре стоит из меди вылитый монумент Фридриха Вильгельма Великого. Когда русские войска пришли сюда, то некоторые из солдат в забаву рубили его тесаками. Мне показывали сии знаки, которые возбуждают в берлинцах неприятное воспоминание.

За две мили от Дрездена, 10 июля 1789
… Когда они проходили мимо меня, я снял шляпу и поклонился красавице – правда, не очень низко, для того чтобы ни на секунду не выпустить из глаз прелестей лица ее. Надобно думать, что взор мой стоил комплимента: на меня она взглянула умильно и даже ласково!  Почтмейстер встретил гостей в сенях, отвел им комнату и сам побежал за ключевою водою, в которой имела нужду красавица для освежения своих прелестей.

Дрезден, 12 июля
Жителей считается в Дрездене около 35 000: очень не много по обширности города и величине домов!... В некоторых местах города видны еще следы опустошения, произведенные в Дрездене прусскими ядрами в 1760 году.

… От них я пошел в славную картинную галерею, которая почитается одною из первых в Европе. … Я рассматривал Рафаэлеву Марию… Сей великий художник скончал жизнь свою преждевременно, от чрезмерной склонности к женскому полу, склонности, которая вовлекла его в распутство…

Лейпциг, июля 15
… Что принадлежит до улиц, то они очень не широки. Хорошо, что здесь по городу не ездят в каретах и пешие не боятся быть раздавлены.

Франкфурт, 29 июля
Сижу в своей горнице под растворенным окном, и хотя косой дождь мочит меня и разливает дрожь по моей внутренности, однако ж каменная русская грудь не боится простуды, и питомец железного севера смеется над слабым усилием маинских бурь.

Франкфурт, 30 июля
Везде знаки трудолюбия, промышленности, изобилия. Ни один нищий не подходил ко мне на улице просить милостыню.

Базель, августа, 9
Отъехав от Базеля версты две, я выскочил из кареты, упал на цветущий берег зеленого Рейна и готов был в восторге целовать землю. Счастливые швейцарцы! Всякий ли день, всякий ли час благодарите вы небо за свое счастье, живучи в объятиях прелестной натуры, под благодетельными законами братского союза…

Берн, 28 августа
Улицы прямы, широки и хорошо вымощены, а в средине проведены глубокие каналы, в которых с шумом течет вода, уносящая с собой всю нечистоту из города и сверх того, весьма полезная в случае пожара.

Лозанна, 10 сентября
Город спал, и все молчало, кроме так называемого ночного караульщика, который, ходя по улицам: кричал: «Ударило час, граждане!»

Лион, марта… 1790
Проходя мимо стены монастырского сада и келий, я чуть было не упал в обморок от мефитического воздуха, который тут спирается. Изрядное уважение к древностям! Вместо того чтобы путь к ним усыпать цветами, почтенные сестры льют туда из окон своих всякую нечистоту.

Париж, апрель… 1790
Горе бедным пешеходам, а особливо, когда идет дождь! Вам надобно или месить грязь на средине улицы, или вода, льющаяся с кровель через дельфины, не оставит на вас сухой нитки. Карета здесь необходима, по крайней мере  для нас, иностранцев; а французы умеют чудесным образом ходить по грязи, не грязнясь, мастерски прыгают с камня на камень и прячутся в лавки от скачущих карет.

Париж многолюднее и Константинополя и Лондона, вмещая в себе, по новому исчислению, 1 130 450 жителей, между которыми полагается 150 000 иностранцев и 200 000 слуг.

Лондон, июль, 1790
Проехав двадцать или тридцать лучших улиц…  вы сто раз повторяете: «Лондон прекрасен!» Какая розница с Парижем! Там огромность и гадость, здесь простота с удивительной чистотою; там роскошь и бедность в вечной противоположности, здесь единообразие общего достатка; там  палаты, из которых ползут бледные люди в раздранных рубищах, здесь из маленьких кирпичных домиков выходят здоровье и довольствие, с благородным и спокойным видом – лорд и ремесленник, чисто одетые, почти без всякого различия; там распудренный, разряженный человек тащится в скверном фиакре, здесь поселянин скачет в хорошей карете на двух гордых конях; там грязь и мрачная теснота, здесь все сухо и гладко – везде светлый простор, несмотря на многолюдство.

Едва  только закатилось солнце, а все фонари на улицах были уже засвечены;  их здесь тысячи, один подле другого, и куда ни взглянешь, везде перспектива огней, которые вдали кажутся вам огненною беспрерывною нитью, протянутой в воздухе.

Карим Рашид (1960, Каир), архитектор, дизайнер

«Вот заповеди, которым я следую, аксиомы, в нерушимость которых верю, элементы, из которых складывается мой стиль»

1. Не ограничивай своих возможностей узкой специализацией - специализируйся в целом на жизни.

2. Не заваливай рабочий стол. Он всегда должен оставаться девственно чистым, как горная вершина. Это помогает ощущать себя выше рабочей рутины и сохранять как ясность мысли, так и бодрость духа.

3. Обращайся с коллегами, подчиненными и клиентами так, как хотел бы, чтобы обращались с тобой.

4. Отвечай на каждый полученный е-mail, телефонный звонок или факс в тот же день, вне зависимости от того, где находишься и чем занят.

5. Прежде, чем создать что-то материальное, спрашивай себя есть ли в том, что ты собираешься сделать, какая-то ценность или оригинальная идея.

6. Старайся быть в курсе всего, что касается текущего проекта. Забывай все о сделанном проекте, как только начинаешь работать над новым.

7. Никогда не говори: «Я мог это сделать». Ведь ты этого не сделал.

8: Помни: быть значит создавать. (Хайдеггер)

9. Вскрывай действительность сюрпризами и «феноменологическими» поступками.

10. Знай, что судьба всегда на твоей стороне.

11. Наблюдай за всем, что происходит вокруг тебя, за каждым человеком, за каждым моментом времени. И если вдруг заметишь хоть малейшую зацепку, немедленно начинай работать.

12. Работай for fun, а не ради вознаграждения. Или не работай вовсе.

13. Имей в виду, что если у тебя и твоего товарища наблюдается принципиальное расхождение во взглядах, то плодотворного сотрудничества не получится, даже если тебе кажется, что это не так.

14. Отдавай себе отчет в том, что не каждый проект перспективен.

15. У каждого есть слабые и сильные стороны. Работай над тем, чтобы первые постепеннно превратились в последние.

16. Если понимаешь, что делаешь что-то плохо, займись чем-нибудь другим.

17. Избегай накопительства. Старайся сохранять материальное равновесие - покупая одну новую вещь, избавляйся от одной старой.

18. Если тебе не нравится твоя работа, увольняйся.

19. Храни в гарберобе тридцать одинаковых комплектов нижнего белья и тридцать одинаковых пар носков - и у тебя никогда не будет проблем с подбором пары. Раз в месяц устраивай стирку.

20. Всегда имей при себе только кредитную карточку. Не носи с собой «живых» денег.

21. Помни: лень есть Антихрист.

22. Потребляй в пищу как можно меньше углеводов. Старайся не заходить в пиццерии и булочные-кондитерские.

23. Не прибегай к помощи шоппинга в борьбе с депрессией. Не занимайся с той же целью и обжорством. Знай - это удел домохозяек.

24. Приобретай опыт, а не предметы.

25. Ставь перед собой самые разные задачи и делай шесть вещей одновременно. Только в этом случае тебе никогда не будет скучно.

26. Старайся избегать как в устной,так и в письменной речи следующих выражений: «вкус», «класс», «скука», «уродливый», «массы».

27. Пойми наконец, что понятие «удовольствие» и то, что оно означает, относится скорее к области психологии, нежели физиологии.

28. Минимализм скучен, а вот чувственный минимализм - то, что надо.

29. Постарайся осознать: больше значит больше.

30. Попытайся быть честен с самим собой: нормально не значит хорошо.

31. Знай, что форма следует за предметом так же, как предмет следует за своим предназначением.

32. Вместо того чтобы мечтать о чем-то, претвори это в жизнь.

33. Относись к новым технологиям с уважением, даже если не можешь использовать их в повседневной жизни.

34. Никогда не довольствуйся тем, что сделал.

35. Помни: настойчивость, последовательность и упорство - вот три главные составляющие успеха.

36. Не думай о славе, думай о работе.

37. Всегда плати по своим счетам - учись этому у других.

38. Есть всего три категории людей: одни культуру производят, другие ее покупают, третьим на нее наплевать. Всегда держись первых двух.

39. Даже не сомневайся: работа - это и есть жизнь.

40. Мысли широко, а не глубоко.

41. Мысли расслабленно, а не напряженно.

42. Знай: omnia vincit amor. (Любовь побеждает все. - лат.)

43. Если хочешь, чтобы мир менялся, меняй его сам. (Ганди)

44. Прежде чем принять окончательное решение, все тщательно обдумав, обдумай все еще один разок.

45. Постоянно работай над своей жизнью.

46. Дополняй сложение вычитанием.

47. Опыт - самая важная составляющая жизни. Обмен идеями и человеческое общение - в этом суть существования.

48. Не бренд создает продукцию, а продукция создает бренд.

49. Прошлое лишено смысла.

50. Здесь и сейчас - это все, что у нас есть.

Кваренги, Джакомо (1744, Бергамо — 1817, Санкт-Петербург), Кваренги был лично знаком с Леду.. Когда в 1812 году велась подготовка к походу Наполеона на Россию, итальянский король приказал всем итальянцам вернуться в Италию. Кваренги решительно отказался. За это он был приговорен королем к смертной казни и конфискации всего имущества.

Как только я поступил к этим господам, их редкие и малоздравые рассуждения вселили в меня подозрение, что они сошли с верного пути архитектуры и что мне, дабы достигнуть имени среди знающих, следовало переменить направление...

Провидению угодно было, чтобы в руки мои попал случайно Палладио в одном из лучших изданий. Вы никогда не поверите, какое впечатление произвела на меня эта книга; и тогда я убедился, что имел полное основание опасаться, что я получил плохое направление.

У меня так много-много работы, что я едва нахожу время есть и спать. Без преувеличения могу сказать, что среди тех многочисленных зданий, относительно которых императрица пожелала, чтобы их проекты были составлены мною, и чтобы я руководил их постройкой, нет ни одного, которое не требовало бы для этого всего человека.

При всей своей вспыльчивости я отходчив и не могу обидеть даже мухи. И если представляется возможность обеспечить какие-либо выгоды тем, кто работает со мною, я этого никогда не упускаю.

Здесь достаточно много людей, которые находились в тяжелом положении и вытащенных мною из крайней нищеты. Но эти же самые люди готовы разорвать меня на части и представить меня таким, каким я не являюсь. Но я не очень обращаю внимание на выходки этих людей. Наоборот, я мщу им только тем, что делаю добро, когда мне представляется возможность.

Я слишком хорошо знаю свои недостатки, чтобы считать этот проект шедевром... здравый смысл и расудок не должны покорно подчиняться существующим правилам и примерам, рабское следование одной теории и заветам великих мастеров без внимания к месту, обстоятельствам и обычаям страны – может привести архитектора к созданию лишь посредственных произведений.

Ее величество иногда берет на себя труд набрасывать мне свои замыслы и собственноручные эскизы и желает при этом, чтобы я имел полную свободу...

Несмотря на всю доброту его величества ко мне, все его окружение думает иначе... Надо быть готовым ко всяким неприятностям со стороны всяких возвысившихся людей.

Его постройки так хороши, что лучших и быть не может. (Екатерина II)

Джакомо Кварнеги - "архитектор, столь непохожий на других, полуживописец, полузлдчий, полуархеолог, - не то фанатик, не то маньяк" ( И. Грабарь)

Клодт фон-Юренсбург Петр Карлович (1805, Петербург - 1867, Финляндия, Петербург), скульптор. “Укротители коней”, памятник Николаю I на Исаакиевской площади в Петербурге, памятник князю Владимиру в Киеве (в соавторстве) с скульптором Демут-Малиновским и архитектором К. Тоном.

Восстанавливая справедливость. Об “Укротителях коней” Клодта знают, - про этих коней даже говорят “Кони Клодта”, а к памятнику Владимиру в Киеве, имя Клодта почему-то не приклеилось в народе.

Ну, Клодт, ты делаешь лошадей лучше, чем жеребец. («неудобозабываемый» Николай I)

25 апреля 1858. По дороге же зашел к барону Клодту, полюбовался монументом неудобозабываемому... (Тарас Шевченко)

Корбюзье, Шарль (Жаннере) (1887 – 1965), французский архитектор швейцарского происхождения. Открыл собственную архитектурную мастерскую в 1914 году.

Дом – это машина для жилья.

Архитектура или революция.

Польза вместо красоты.

Учитесь у машин.

Лучезарный город.

Офис – машина для труда и управления.

Коль скоро существуют типовые функции, должны существовать и типовые предметы.

Быть современным – это не мода, это состояние, - каждый из нас должен принимать условия, в которых он живет, и приспособление к ним – его долг, а не выбор.

Если нас не смогли объединить философы, нас неизбежно объединит развитие техники, единая сеть коммуникаций.

Религии покоятся на догматах, религии не меняются, цивилизации меняются; религии ниспровергаются, будучи подточены гнилью. Дома не изменились. Религия домов остается тождественной в течение веков. Дом ниспровергается.

Инженеры здоровы, сильны, деятельны, полезны, нравственны и веселы. Архитекторы - разочарованы, бездельники, хвастуны и мрачные.

Стили - это ложь. Рутина душит архитектуру.

Стили осаждают нас, как паразиты.

Существует единственное ремесло - архитектура, где не чувствуется необходимости прогресса, где царствует лень, где ссылаются на вчерашнее.

Красота  является всегда, когда есть намерение ее ввести и средства к этому – пропорции. Пропорция ничего не стоит владельцу дома, она приходит от таланта архитектора.

Но, ведь это только, кажется, что он рисовал фломастером на листе набросок. А на самом деле это тончайшие рисунки кистью, китайской тушью на великолепной бумаге. И он просто соблазнил красотой этих рисунков весь архитектурный мир. (Михаил Филиппов)

Мы устали от декора. Нам нужно хороше визуальное слабительное.

В семнадцать лет мне посчастливилось встретить человека без предрассудков, который поручил мне постройку своего дома. И в возрасте от 17 до 18 лет я построил этот дом с великим старанием и целой кучей волнующих происшествий.

Эстетика инженера и эстетика архитектора связаны единством, но первая из них переживает бурный расцвет, а вторая мучительно деградирует.

Жилище — это возможность свободно двигаться... отдыхать, погружаться в раздумье; возможность испытывать или вызывать присутствие среды: солнце — хозяин всего живого, движение воздушных струй, чарующее глаз и несущее душевное равновесие, зрелище трав, цветов, деревьев, неба, пространства.

Начинается великая эпоха. Возникают новые веяния. Индустрия, нахлынувшая, словно бурный поток, принесла с собой новые орудия, приспособленные к этой новой эпохе и порожденные новыми веяниями.

Закон экономии властно управляет нашими действиями и мыслями.

Проблема дома — это проблема эпохи. От нее ныне зависит социальное равновесие. Первая задача архитектуры в эпоху обновления — произвести переоценку ценностей, переоценку составных элементов дома. Серия основана на анализе и эксперименте.

Надо повсеместно внедрить дух серийности, серийного домостроения, утвердить понятие дома как промышленного изделия массового производства, вызвать стремление жить в таком доме.

Если мы вырвем из своего сердца и разума застывшее понятие дома и рассмотрим вопрос с критической и объективной точки зрения, мы придем к дому-машине, промышленному изделию, здоровому (и в моральном отношении) и прекрасному, как прекрасны рабочие инструменты...

Дом будет исполнен той одухотворенной красоты, которую человек-творец способен сообщить всякому простому и необходимому орудию труда.

Пять отправных точек современной архитектуры

1. Опоры — столбы: Дом на отдельных опорах! Раньше дом был забит в землю, в темных и зачастую сырых местах. Железобетон дает нам отдельные опоры. Теперь дом в воздухе, высоко над землей; под домом находится сад, на крыше дома тоже сад.

2. Крыши —- сады: Железобетон — это новый материал, позволяющий создать совмещенную кровлю здания. Соображения технологии, экономии, удобства и психологии приводят нас к выбору крыши-террасы.

3. Свободная планировка: До сих пор стены здания были его несущими элементами, планировка дома полностью зависела от стен. Применение железобетона допускает свободную планировку. Этажи больше не будут отделяться один от другого, словно отсеки.

4. Расположение окон вдоль по фасаду: окно — один из важнейших элементов дома. Новейшие средства раскрепостили окно, железобетон произвел настоящую революцию в его истории. Окна могут быть протянуты вдоль всего фасада, от одного конца до другого.

5. Свободный фасад: опоры вынесены за пределы фасада, внутрь дома. Перекрытия крепятся на консолях. Отныне фасады — это легкие пластины изолирующих стен и окон. Фасад освобожден от нагрузки.

Город есть орудие труда.

Города больше не выполняют нормально своего назначения. Они становятся бесплодными; они изнашивают тело и противятся здравому смыслу.

Непрерывно возрастающая анархия городов оскорбительна, их вырождение ранит наше самолюбие, задевает наше чувство собственного достоинства.

Города не достойны своей эпохи, они уже не достойны нас.

Город! Это символ борьбы человека с природой, символ его победы над ней.

Дорога ослов дорога людей

Человек идет прямо, потому что у него есть цель, он знает, куда он идет. Избрав себе цель, он идет к ней, не сворачивая.

Осел идет зигзагами, ступает лениво, рассеянно; он петляет, обходя крупные камни, избегая крутых откосов, отыскивая тень; он старается как можно меньше затруднить себя.

У человека рассудок руководит чувством; человек сдерживает свои естественные порывы, свои инстинкты во имя избранной цели. Он подчиняет разуму свое животное начало. Основываясь на опыте, он создает себе практические правила.

Осел ни о чем не думает, единственная его забота — это поскорее избавиться от всяких забот и усилий.

Планы всех городов нашего континента, в том числе — увы! — и Парижа, начертаны ослом.

Города, укрепленные лучше других, становились столицами. Париж, Рим, Стамбул были построены на перекрестках дорог, протоптанных копытами ослов.

Столицы не имеют артерий, у них есть лишь капилляры; их рост знаменуется тяжелыми недугами, а иногда приводит к смерти. Чтобы выжить, эти города уже издавна прибегают к услугам хирургов, которые без конца кромсают их.

В современном городе должна господствовать прямая линия. Жилые дома, водопроводные и канализационные линии, шоссе, тротуары — все должно строиться по прямой. Прямая линия оздоровляет город. Кривая несет ему разорение, всякого рода опасности и осложнения, парализует жизнь,

Надо набраться смелости и взглянуть с восхищением на прямоугольные города Америки. Быть может, эстету они покажутся непривлекательными, но моралист, напротив, должен к ним приглядеться особенно внимательно. Кривая улица есть результат прихоти, нерадения, беспечности, лености, животного начала.
Прямая улица — результат напряжения, деятельности, инициативы, самоконтроля. Она полна разума и благородства.

Кривая улица — это дорога ослов, прямая улица — дорога людей.

Реконструкция крупного современного города — это поистине великая битва… Власти, поставленные в тупик, бросаются во всякого рода авантюры, прибегая к помощи пеших и конных жандармов, звуковых сигналов и светофоров, навесных переходов, подземных пешеходных дорожек, городов-садов, упраздняют трамваи и т. п. Делаются отчаянные усилия, чтобы сдержать дикого зверя. Но зверь — Большой Город — слишком силен, так можно лишь пробудить его ярость.

Кроткий Эмиль , (1892, Подольская губ. - 1963, Москва), писатель-сатирик

Город, в котором тебе не везет, всегда кажется неинтересным по архитектуре.

Кузьмин Александр Викторович (1951), главный архитектор Москвы.

Архитектор все-таки не художник, который может написать картину и поставить ее, где хочет.

В Москве появилась новая плеяда инвесторов.

Понимаете, какие мы на сегодняшний день, такая и архитектура. Придет время, поменяется эстетика - поменяют и зверушек.

Сегодня мы должны осторожно, потихоньку доделывать городские ансамбли, и только потом уже их замораживать.

Моя задача, как архитектора, - не допустить ошибок в проекте.

У вас в Москве сложилось ли с ними конструктивное взаимодействие?
– Есть несколько зодчих, с которыми очень хорошо сложилось: например, Аристотель Фиораванти, Джакомо Кваренги.

В четверг видел сюжет по телевизору: вьетнамцы снимают комнату и живут в ней по 30-40 человек.

Я этим не занимался, у нас так много тех, кто этим занимается, что я позволил себе быть в стороне.

По торговле и ресторанам мы уже сравнялись с Европой.

Да, случались утраты: за эти годы уничтожено 10 памятников. Причины разные: и наглость инвесторов, и обман, и пожары случались. Но все же это не массовое явление.

В моем случае иногда можно выступать в роли архитектора

Город в большом, градостроительном масштабе определяют не звезды. Его определяет средний уровень архитекторов. Так что задача стоит именно в повышении среднего уровня.

Город - это не кусок земли в чистом поле.

Градостроитель – это бревно на гладком пути инвестора… Это наша главная задача – мы лежим поперек, как «лежачий полицейский».

Я с уважением отношусь к тем, кто вкладывает деньги в строительство, – это те же самые москвичи, только они умеют зарабатывать.

Когда в городе появляются большие деньги - это хорошо.

Будем работать дальше.

Кулхас, Рэм (1944, Роттердам), голландский архитектор. Теоретик деконструктивизма. Выпускник Гарвардской школы дизайна. В 1975 г. основал архитекторское бюро ОМА, в котором начинала свою карьеру Заха Хадид. Притцкеровская премия (2000).

Мы не хотим, чтобы всем или везде было ОДИНАКОВО хорошо.

Архитектура имеет очень древнюю историю и обладает глубочайшей памятью. Эта память становится тяжелым бременем, когда архитектор пытается сказать что-то новое в современном мире.

Это была совершенно ужасная тусовка, где все друг друга ненавидели. Один из присутствующих только что выиграл архитектурный конкурс и все остальные завидовали ему чёрной завистью. И первые жёны одних теперь были вторыми жёнами других.

Обстановка накалялась...

Вдруг раздался оглушительный звук пощёчины – Ричард Роджерс саданул кому-то в нос, и кровь немедленно растеклась по белой кафельной плитке пола. Настоящая драка! Общество, однако, сделало вид, что ничего не произошло. Все продолжали, как ни в чём не бывало, танцевать по разбитому стеклу. «Боже мой! – подумал я, наблюдая за танцующими. - И почему здесь нет представителей других профессий – художников или писателей, например? Почему здесь только одни архитекторы, ненавидящие друг друга? И почему на столе одно шампанское и копчёная рыба?".

Курехин Сергей (1954 – 1996), композитор, актер, режиссер.

Хаос — это закономерное явление, он необходим в определенные моменты. С этой точки зрения, постмодернизм — своего рода подготовка хаоса. Существование в едином культурном пространстве вещей, имеющих отношение к разным областям… Если модернизм — это попытка движения вперед, попытка создать абсолютно новую знаковую систему, то постмодернизм - это констатация того, что новую знаковую систему создать невозможно, а следовательно, на этом следует успокоиться...

Мне Гребенщиков говорил, что наша страна куда-то идет. Кстати, он возглавил движение по переносу столицы из Москвы во Владимир. Только таким путем можно восстановить Российскую государственность и Святую Русь.

Любимых композиторов много. Терпеть не могу только Шостаковича. Сумбур вместо музыки. Да и двух шипящих, согласитесь, многовато для одного слова. Кстати, Сталин тоже его недолюбливал, а у него, как это всем известно, был довольно тонкий вкус.

Курокава, Кисе (1934 – 2007) японский архитектор. Получил известность как один из основателей движения метаболизма.

Мы отправились осматривать его новую собранную из транспортируемых объемных блоков-квартир жилую башню в Токио… она напоминала поставленные одна на другую стиральные машины, потому что все белые кубы имели в центре круглые окна. Когда я заметил, что эта метафора несет в себе не свойственные для жилья оттенки, Курокава выказал удивление: «Это не стиральные машины, это клетки для птиц. Видите ли, в Японии мы делаем домики для птиц – скворечники в виде бетонных ящиков с круглыми отверстиями и вешаем их на дерево. Я построил эти птичьи гнезда для путешествующих бизнесменов, которые приезжают в токио, для холостяков залетающих сюда так часто сл своими птичками» (Ч. Дженкс)

Знаменитая башня состоит из 144 стальных капсул. В капсуле  есть все, что может понадобиться человеку в короткий промежуток времени, который он проводит в отеле: кровать, шкаф для одежды, санузел, кондиционер, плита, телефон, телевизор, откидной письменный стол, розетки для всевозможных электронных устройств.

Размер капсулы, 2,5 х 4 х 2,5 метра, соответствует привычному для японцев размеру чайной комнаты в шесть татами. По обычаю, идущему из глубины веков, перед входом в капсулу необходимо разуться, так же как в традиционном японском доме и в традиционной японской гостинице.

В башне капсулы  закреплены на бетонном каркасе с помощью всего четырех болтов.

Ладовский Николай (1881 – 1941), архитектор, идеолог рационализма.

Новые архитектуры создавались дикарями, пришедшие в соприкосновение с культурой. Так была создана готика. Пришли дикари, увидели новую для них архитектуру, не поняли ее и создали новую; римляне, имевшие много вполне законченных форм, не могли двинуться дальше. Все дело в степени знания. Большие знания в этом смысле вредны.

Пространство, а не камень – материал архитектуры.

Потребность человека ориентироваться в пространстве.

Пошлые намеки на русский авангард.

Малограмотные любители старины.

Предлагаемое изобретение имеет целью дать возможно большую стандартизацию жилых зданий и наиболее полное фабрично-заводское производство стандартных деталей здания путем заготовки стандартных отдельных ячеек-кают с внутренним оборудованием и мебелью, с установкой этих кают в любое место сооруженного для этой цели каркаса. (В 1931 Ладовский запатентовал систему «каркасного жилища».

Лао-цзы, древний китайский философ VI – V веков до новой эры.

Истинная суть здания проявляется не в четырех стенах и крыше, а в пустоте, заключенной внутри.

Ледерер, Бенедикт, архитектор и журналист, редактор журнала по архитектуре и дизайну.

«Архитектура как профессия»

Главное для архитекторов – эффективность руководства проектом и поддержание высоких темпов… Медлительные, инертные и плохо организованные фирмы обречены на поражение.

Человек рождается для серьезного труда. Поверхностность предосудительна, простая видимость презираема, декорация считается расточительством, а кичливая роскошь воспринимается как отсутствие стиля. Одним словом, тот, кто бросается в глаза – неправ.

Швейцарцы – это нация квартиросъемщиков. Всего 30% населения являются собственниками жилья.

Кондиционеры допускаются лишь в особых случаях, например для компьютерных помещений. Экономия энергетических ресурсов стала обязательным компонентом проектирования.

Швейцарская машиностроительная промышленность исчезла в течении жизни одного поколения. Пустые площади… настоящее золотое дно.

Тот, кто преподает, одновременно и строит. В швейцарских архитектурных учебных заведениях фактически нет преподавателей, которые не имели бы собственного архитектурного бюро. Академический теоретик в Швейцарии – исключение….. Профессора – люди практики, центр их профессиональной жизни – строительство, а не учебный процесс.

Что такое традиция? Совокупность правил для решения повторяющихся проблем.

Архитектор в Швейцарии не гениальный художник, а солидный представитель сферы услуг.

В Швейцарии… действует правопорядок. Архитектор признает его, не
задавая лишних вопросов… благоразумнее использовать порядок для своей пользы.

Для архитекторов существует два сорта Швейцарии: та часть страны, где можно строить,
и остаток.

У архитекторов-авангардистов могут быть проблемы, так как в центре деревень и в старых исторических частях городов запрещены дома с плоскими крышами.

Швейцария не является раем для архитекторов, как это могло показаться со
стороны. И здесь радикальные и модернистские концепции редки и должны преодолевать серьезное сопротивление.

Если архитектор получил разрешение на строительство, он может строить то, что разрешено, но не как-нибудь.

Швейцарцы строят свои дома основательно, так, чтобы они могли стоять вечно.

Архитектор – профессия свободная, такая, как врач или адвокат, но в отличие от них любой, кто захочет, может открыть свое бюро и называться архитектором.

Свободный, самостоятельный мелкий предприниматель является идеальным типом архитектора в Швейцарии.

Леду Клод Никола (1736, Шампань - 1806, Париж), французский архитектор. Перечень некоторых построек — «Дом добродетелей», «Дом братства», «Храм дружбы», «Дом воспитания», "Храм Терпсихоры", «Дом игр», «Дом садовника», «Дом директора источников», «Лучезарный город», «Общественный лупанарий», дом терпимости (в виде фаллоса по своему плану). Из выстроенных им в Париже сорока зданий осталось только шесть. Леду спроектировал тюрьму в Эксе, явившуюся прообразом типичных тюрем XX века.

В проекте г. Шо при соляных копях развил идеи "идеального" города, задумав единый комплекс жилых, производственных и административных зданий – «Свободный союз самостоятельных блоков».

Заключенный в тюрьму по подозрению в монархических настроениях в 1 793 г., Леду написал книгу "Архитектура, рассматриваемая с точки зрения искусства, морали и законодательства".
_________________________________

Все ей подвластно,– политика, нравы, законодательство, религия, правительство.

Формы, которые создаются простым движением циркуля.

Красота определяется соотношением масс и деталей или орнаментов, которые не отвлекают глаз на ненужные элементы.

Все, что не необходимо, утомляет глаз, вредит мысли и ничего не добавляет к общему.

Круг и квадрат – вот буквы алфавита, применяемые авторами в качестве основы лучших произведений… Все в природе есть круг.

Форма куба – это символ незыблемости. На кубах должны восседать боги и герои.

Архитекторы, которые изучают в Италии различные памятники, служащие им путеводителем, и копируют недостатки ордеров, поставленных один на другой, являются людбим, которые живут отблеском чужой славы. Они считают свои знания пропорциональными усилиям, затраченным на поддержание огня в своих светильниках.

Два Архитектора <…> представляют свой план; он разработан по принципу амфитеатра, так как социальное равенство, социальная защита однажды пристыжено откажутся от применения перпендикулярных линий...

Ленин Владимир (1870 - 1924), вождь мирового пролетариата, Притцкеровская премия (1917), ныне экспонируется в Мавзолее архитектора Щусева.

Когда «абсолютист» А. Луначарский был совершенно потрясен тем, что пушки Октября задели купола Василия Блаженного, Ленин сказал т. Луначарскому: победив, мы вам построим десять таких Василиев Блаженных. (1924. К. Зелинский)

Село Шушенское большое, в несколько улиц, довольно грязных, пыльных - всё как быть следует. Стоит в степи - садов и вообще растительности нет. Окружено село... навозом, который здесь на поля не вывозят, а бросают прямо за селом, так что для того, чтобы выйти из села, надо всегда почти пройти через некоторое количество навоза.
(матери и сестре Марии от 2 августа 1897)

А ведь скверный город Москва, а? … и почему это вы за неё держитесь? (письмо матери и сестре Анне от 21 марта 1898)

Леонардо да Винчи (1452, близ Флоренции — 1519, Франция) — великий итальянский художник, скульптор, архитектор и т. д.

"О движении естественном и насильственном"
Возьми водку и положи в нее любое благовоние, и она его сохранит и удержит в себе.

"О законах статики"
Опора с вдвое большим диаметром выдержит в 8 раз больший груз, чем первая, будучи одинаковой высоты.

"О том, как изображать лицо, фигуру и одежды"
Женщин следует изображать со стыдливыми движениями, ноги должны быть тесно сдвинуты, руки сложены, голова опущена и склонена вбок.

"О ваянии и зодчестве"
Дворец князя должен иметь перед собой площадь.
Жилища, где должны происходить танцы, или разные прыжки, или различные движения с большим количеством людей, пусть будут в первом этаже, ибо я уже видел, как они рушатся со смертью многих. И прежде всего делай так, чтобы каждая стена, как бы тонка она ни была, имела фундамент на земле или на арках с хорошим фундаментом.
Пусть средние этажи жилищ будут разделены стенами, сделанными из узких кирпичей и без дерева ввиду огня.
У всех нужников должны быть отдушины в толще стен, и так, чтобы они вытягивали запах за крыши.
Дубовые связи пусть будут замкнуты в стенах, чтобы они не были охвачены огнем.
Справа пусть будет много отхожих мест, чтобы ходили в одно и в другое, дабы зловоние не распространялось по жилищу, и все их выходы пусть будут с противовесами.

Леонидов Иван (1902—1959), представитель русского авангарда, конструктивизма.

Иван Леонидов — общепризнанный гений, духовный вождь процветающих ныне мэтров мирового зодчества.

В 1927 году на триумфальной защите дипломного проекта учитель Веснин передал ученику Леонидову место неформального лидера в объединении современных архитекторов-конструктивистов, студенческий проект стал предметом культового поклонения.

За семь последующих лет Леонидов создает серию проектов-шедевров, определивших лицо архитектуры на столетие вперед.

Один из советских душегубов написал в 1930-м году статью "Леонидовщина и ее вред", открыв кампанию травли великого художника.

Лебединой песней Леонидова стал "Город Солнца", утопический город в Индийском океане. Архитектурная фантазия, над которой он начал работать в последние годы войны и продолжал до конца жизни.

По проектам Леонидова стали строить другие. И когда исполнители подбираются высококлассные, как Мис ван дер Роэ с домом Сигрэма в Нью-Йорке или Й. М. Пей с пирамидой в Лувре или Доменик Перро с Национальной библиотекой в Париже, получается хорошо, а когда старший да младший Посохины - то очень плохо.

Они никогда не знали, что они великие авангардисты. Их произведения никогда не стоили столько, сколько стоили произведения их клонов или, уж я не знаю, цивилизованных последователей из ХХ столетия. (М. Белов)

Он ничего не построил. Его проекты существуют только на бумаге. Кроме лестницы в санатории Наркомата Финансов в далеком Кисловодске. Эта лестница начинается в парке у подножия холма и ведет на его вершину, где находится санаторий. Это как лестница в небо, по которой поднимался святой Иаков, и о которой песня группы "Лед Зеппелин" - Свинцовый Дирижабль. (Ю. Авакумов)

Либескинд, Даниэль (1946, Польша), американский архитектор-деконструктивист. Родился в Польше,  родители бежали в СССР, затем  их сослали в Казахстан.

У Москвы репутация города, в котором что-то происходит. Правда, никто не знает, что именно.

Должен заметить, колесо – распространенная форма, возможно, я видел его где-то в другом месте. Архитектура так устроена, что любые цитаты в ней довольно расплывчаты. И вообще цитаты – вещь довольно расплывчатая.

Вы знаете, люди сегодня как-то сами стремятся выйти из привычных рамок, из жесткого ящика традиций. Они готовы к новому.

Архитекторов с властью связывают давние, и не слишком запутанные отношения. В двух словах: архитекторы ее любят.

Поверхность должна умереть. Доказательство.

Линия всегда перпендикулярна вибрации, испускаемой Богом, который впервые поцеловал треугольники, затем ставшие равносторонними… (по всей видимости, речь идет о еврейском Боге, - Прокурат)

Люди сегодня как-то сами стремятся выйти из привычных рамок, из жесткого ящика традиций. Они готовы к новому. Тут не нужны слова и определения.

Я занялся архитектурой, потому что в этом искусстве, как мне казалось, скомбинировано многое, чем я интересуюсь. Частью архитектуры является, например, музыка: звук, ритм, темп, акустика, чувство баланса. Чертежи и рисунки составляют артистичную сторону зодчества. А физика, математика, конструктивность и технология — научную.

Я не думаю, что мое творчество связано с трагедией. У меня около 400 проектов по всему миру. Было бы, вероятно, неправильно всюду устраивать трагедии.

Если бы вокруг здания Либескинда выстроить еще десять-двадцать сооружений такого же экстравагантного рода, то вопрос о сносе всего ансамбля был бы поставлен психиатрическими службами на повестку дня муниципальных властей незамедлительно. (А. Раппапорт)

Евреи очень долго были лишены своей архитектурной традиции. Нас не пускали в эту профессию. Я представляю только третье поколение еврейских архитекторов, до начала ХХ века нас там не было. И конечно, некоторые свойства еврейской культуры, еврейского восприятия пространства я в своей архитектуре выражаю. (Из интервью с Г. Ревзиным)

Вопрос о Богоизбранности евреев является самоочевидным. Ведь всем известно, что и христианство, и ислам – великие религии – вышли из иудаизма. Мы научили весь мир, как понимать Бога. Какие еще доказательства Б-гоизбранности нужны? И я ощущаю себя представителем Богоизбранного народа. (Из интервью с Г. Ревзиным)

Кроме воровской (сейчас) и нет никакой печати. Не знаю, чту делать с этой "6-ой державой" (Наполеон).

* * *

Из интервью с Г. Ревзиным

– Расскажите, что происходит с проектом WTC. Мы все радовались, когда вы выиграли конкурс, такое эффектное решение, музей, вертикальный сад. А после этого вдруг оказалось, что все здания строят совсем другие архитекторы и вы как-то в стороне. Вас вытеснили из проекта?

– Не верьте всему, что пишут. Меня никто не вытеснял. Напротив, мой проект реализуется.
– То есть будут строить ваши здания?
– Какие здания? Мое произведение – общая структура пространства. Это масштабный урбанистический проект, его не может строить один человек. Естественно, там множество архитекторов, но все они работают в рамках моего замысла.
– Они разрабатывают ваши эскизы?
– Нет, у каждого из них свой проект.

– А вы что-нибудь строите?
– Разумеется, нет. Это как оркестр. Представьте себе, что дирижер в какой-то момент скажет: теперь, ребята, играйте сами, а у меня своя партия на скрипке, я теперь ее буду играть.
– Но это такой оркестр, где каждый из музыкантов импровизирует что-то свое.
– В рамках общего замысла.
– Я не представляю себе, как тогда будет звучать общий замысел.
– Не расстраивайтесь. Никто пока не представляет. Я тоже. Это и есть самое интересное.
________________________
Как тут не вспомнить  Розанова: «Их роль около меня грустное молчание»

И так все знают, что евреи Богоизбранные, что они лучшие мореплаватели, физики, журналисты, писатели, композиторы, барды, юмористы, а теперь они уже  и в архитектуре самые-самые. Во всем этом, торчат уши знаменитого еврейского зазнайства. Г. Ревзин вполне мог упустить в своем интервью, о Богоизбранности Либескинда, но не удержался, его понесло. (Прокурат)

Лимонов Эдуард (1943), писатель.

…Теперь я шел неизвестно куда, вдоль домов-развалин, из дыр которых зловонными потоками вылились на тротуар груды битого кирпича, горелой мебели, мусора и неопределенных кусков чего-то, подозрительно похожих на расчлененные трупы. Под каблуками моих белых эстетских, оскар-уайльдовских сапог непрерывно хрустело стекло. Тряпки, банки, бутылки, кости животных… «А может, и человека…» - с удивившим меня самого черным юмором подумал я. Море разливанное мусора оставляло только небольшую часть тротуара свободной для пешеходов. Впрочем, пешеходов не было. Может, это их кости белели в мусоре.
Откуда-то из развалин я порой слышал звуки музыки… Несколько раз и шумы больших человеческих сборищ и ссор донеслись до меня изнутри необитаемых с виду коробок… Хохот… Пару раз я видел пылающие в развалинах костры… Но по-настоящему я испугался в первый раз, когда увидел темную фигуру человека.
… Я размышлял. Дела мои были хуевые, я находился в самом опасном месте Большого Нью-Йорка и был в своих белых тряпках совершенно беззащитен. Нужно было выработать манеру поведения. «Если ты, Эдвард, будешь торопливо метаться по пустым черным улицам, кто-нибудь обязательно тебя увидит, поймет по твоей испуганной торопливости, что ты чужой, и или убъет тебя, или ограбит догола, или кто знает, что сделает. Отрежет тебе руку, или ногу, или член. Что в голову придет аборигенам этой каменной страны, недоступной и воображению маркиза де Сада, то они с тобой и смогут сделать, после несложной, но приятно возбуждающей несколькоминутной охотой на тебя».
…В то же время я шел по каменной пустыне и чувствовал себя солдатом, бегущим  в атаку по открытому полю… («ИСТ-САЙД – ВЕСТ-САЙД», Э. Лимонов)

Линч, Кевин (1918 - 1984), американский архитектор. В 1938 пришел в мастерскую Райта.

Воспоминания о родном городе сплошь и рядом бывали первой и самой простой основой контакта между солдатами во время войны.

Но стоит хоть раз потерять ориентацию, и ощущение беспокойства и даже страха немедленно показывает нам, как тесно связано чувство ориентации с чувством душевного равновесия и благополучия.

Потенциально город сам по себе - символ сложности общества, и, если зрительно он хорошо организован, этот символ приобретает сильную выразительность.

Города, как и континенты, - просто гигантские явления природы, к которой нам приходится приспосабливаться.

Город может рассматриваться как «история», как схема взаимоотношений между группами людей, как пространство производства и распределения, как поле действия сил, как система взаимообусловленных решений, наконец, как арена социального конфликта.

Общественное воздействие осуществляется в первую очередь, в форме реакции на сиюминутные осложнения, в спешке, опираясь на недостаточную информацию, и направленно обычно на то, чтобы вернуть окружение к некоторому предшествующему состоянию.

Есть нерасчленимое общественное достояние, вроде чистого воздуха… Существуют неведомые потребители – те, кого еще нет в том месте, относительно которого принимается решение.

Профессионалы выступают как адвокаты какой-то группы и представляют ее интересы в конкурентной борьбе с интересами других групп. Но общество несправедливо, так как есть в нем группы, не обладающие средствами на то, чтобы иметь своих глашатаев.

Когда утопические сообщества становятся натурным экспериментом, они волей-неволей вынуждены иметь дело со своим предметно-пространственным окружением. Для многих это было грубое пробуждение от прекрасного сна. Урожай погибал, постройки сгорали, повседневные трудности громоздились друг на друга…

Форма города - психологическое орудие власти, и проектирование этого могущественного и глубоко закодированного инструмента осуществлялось в логике магического соответствия... Форма всякого постоянного поселения должна служить магической моделью вселенной, божественного порядка.

Пространство и ритуал в одинаковой степени оказывались инструментами стабилизации поведения, утверждения и сохранения взаимосвязанности людей.

Предметное окружение выражает отношения социального господства, противопоставляя крупное малому, верхнее нижнему, выступающее заглубленному, усложненное элементарному.

Города все же не являются организмами так же, как они не являются машинами. Они не растут сами и не изменяют себя сами, они не воспроизводятся и не восстанавливаются. Не являются они и автономными от окружения целостностями; они не проходят жизненные циклы рождения и умирания, не заражаются болезнями. В них нет четко дифференцированных частей, которые можно было бы уподобить органам живого существа.

Провести разграничительную линию означает нередко затруднить доступ, закрепить отношение господства и подчинения, препятствовать взаимодействию – удержание границы всегда предполагает определенные усилия. Наша склонность повсюду воздвигать перегородки влечет за собой серьезные социальные последствия.

Пока вы не уточните социальное положение людей, обитающих в некотором месте, вы не можете обсуждать вопрос о его качестве.

При целенаправленном желании повысить качество места наиболее эффективно, как правило, необходимо изменять и социальные условия и предметно-пространственную обстановку одновременно.

Среда, в которой мы живем, есть продукт общества, в котором нам суждено жить: измените, общественное устройство и среда изменится сама собой. Попробуйте изменить в первую очередь окружение, и в действительности не изменится ничто.

Город столь сложен, что, умея проектировать здание, мы не умеем проектировать город, да и не должны его проектировать: города это крупное естественные образования, мы не имеем возможности радикально менять их, и нашего знания недостаточно, чтобы знать, как их менять.

И социальные и предметно-пространственные структуры обладают инерцией, их взаимное воздействие сказывается лишь по прошествии определенного времени и к тому же не прямо, а через опосредующую переменную – действия и мысли людей.

Красота города – предмет искусства, а не науки, это сюжет персонального переживания, не переводимого на язык прозы.

Несколько показателей качества градостроительной формы:
• наличие средств существования - соответствие круговорота воды, воздуха, пищи, энергии и отходов нашим потребностям;
• безопасность - отсутствие загрязнения среды, заболеваний, связанных со средой, риска пасть жертвой несчастного случая;
• созвучие - степень соответствия температуры тела, биоритмов, в оптимальном количестве внешних стимулов;
• степень, в которой окружение обеспечивает здоровье и генетическое разнообразие видов животного и растительного царства, с которыми связано экономическое благополучие людей;
• стабильность всей экосистемы в настоящем и будущем.

Как только проходит первый шок, "послание", закодированное в форме, перестает быть интересным.

Горожане стремятся жить в осмысленном окружении и готовы платить за него.

Качество есть связь между окружением и сознанием.

Множественность типов потребителя в любом крупном поселении всегда будет тяжелой проблемой.

Лисицкий Лазарь (Эль Лисицкий) (1890, Смоленская губ. - 1941, Москва), советский художник и архитектор, представитель русского авангарда. Совместно с Казимиром Малевичем разрабатывал супрематизм.

Если небоскребы, то они должны быть лежащими.

Мы сейчас переживаем исключительную эпоху вхождения в наше сознание нового рождения в космосе.

Клином красным бей белых!

Мы в пластическом искусстве сожгли свои монастырские кабинеты и идем к широте всей жизни. Объединяемся с рабочими и мыслителями, с техниками и изобретателями для коллективного сооружения … Пора превратить интеллектуальные митинги из базаров идей в фабрики действия.

Пафос экспрессионизма, имеет большой привкус кокаина и морфия.

Техническая наша оснащенность признана Европами и Америками. Время нальет нас энергией для больших свершений.

Дорогой Лазарь Маркович!
...А Вы тоже не исполнили договора; Вы, конструктор, испугались Супрематизма... а что теперь - конструктивист-монтажник; куда Вас занесло, хотели освободить свою личность, свое Я, от того, что сделал я…
Жму Вашу руку.

Ваш Казимир (17 июня 1924 года. Малевич)

Лоос, Адольф (1870 – 1933), австрийский архитектор. Родился в 1870 году в Брно. Закончил Высшую техническую школу в Дрездене в 1893. В 1897 основал собственную мастерскую в Вене. Автор эссе «Орнамент и преступление» - 1908.

Потребность первобытного человека покрывать орнаментом свое лицо и все предметы своего обихода является подлинной первопричиной возникновения искусства... Первый человек, малюя орнамент на стенах своей пещеры, испытывал такое же наслаждение, как и Бетховен, сочиняя свою Девятую симфонию. Если первооснова искусства остается неизменной, то его проявления меняются с ходом времени: современный человек, ощущающий потребность размалевывать стены, — или преступник, или дегенерат.

Мне говорили: «Каждый век обладает своим стилем, неужели только у нас не будет своего стиля?» Говорят о стиле, а подразумевают орнамент... Подлинным величием нашего времени является именно то, что оно уже не способно придумывать новые орнаментации. Мы преодолели орнамент, мы научились обходиться без него...

Наши храмы уже больше не раскрашиваются в красные, синие, белые и зеленые цвета. Нет, мы теперь научились ощущать красоту голого камня.

...дом не имеет ничего общего с искусством, а архитектуру, следовательно, нельзя причислить к области искусства? Да, именно так.

Функция определяет форму.

Круг — первый из всех возможных орнаментов — эротичен по своему происхождению. Первое произведение искусства, первый наскальный рисунок, созданный первым художником на стене пещеры, было вызвано желанием снять волнение. Горизонтальная линия — лежащая женщина. Вертикальная линия — мужчина, проникающий в нее...

К искусству относится лишь самая малая часть архитектуры, а именно: надгробие и монумент. Все остальное, как служащее цели, должно быть исключено из мира искусства.

Современный человек с татуировкой либо преступник, либо дегенерат. Во многих тюрьмах количество татуированных достигает 80%. Люди с татуировками, живущие на свободе, являются либо потенциальными преступниками, либо аристократами-дегенератами. Бывает, что до конца своих дней они ведут образцовую жизнь. Это лишь означает, что смерть наступила раньше, чем они совершили преступление.

«Архитектура»
Могу ли я отвести вас на берег горного озера? Голубое небо, зеленая вода, глубоко мирный пейзаж, Горы и облака отражаются в воде – так же, как и дома, фермы, дворы, соборы. Кажется. Что они сделаны не человеком, а сотворены самим господом, как горы и деревья. Все дышит красотой и покоем.
Но что это? Фальшивая нота в гармонии – как неприятный визг. В центре, среди крестьянских домов, созданных не крестьянами, но господом, стоит вилла. Хороший или плохой архитектор – все равно, хороший или плохой - оскверняет озеро? Как почти каждый из городских жителей, архитектор не обладает культурой. В нем нет уверенности крестьянина, для которого эта культура является врожденной. Городской житель – выскочка.
Я называю культурой то равновесие между внутренним и внешним в человеке, которое единственно может гарантировать разумные мысли и действия.

Богатый материал и мастерство не просто компенсируют нехватку декора, но превосходят любой декор в своем великолепии

"О бедном богатом человеке"
Каждая комната создавала завершенную цветовую симфонию. Стены, мебель и материалы соответствовали друг другу самым изысканным образом. Каждый предмет находился на определенном месте, создавая чудеснейшую комбинацию... архитектор трудился не покладая рук. Для самой маленькой коробочки было продумано свое место. Квартира была удобна, но держала богатого человека в постоянном напряжении. Первые недели архитектор строго следил за хозяином, чтобы ничего не было нарушено. Богатый человек старался как мог, и все же иногда получалось, что он, задумавшись, клал книгу в ящик, предназначенный для газет. Или стряхивал пепел сигареты в углубление на столе, сделанное специально для подсвечника... и вот однажды богатый человек по рассеянности встретил архитектора в домашних тапочках. Тот был потрясен. "Что это на вас за тапочки?" - в отчаянии воскликнул он. Хозяин посмотрел на расшитые тапочки. Но сразу же вздохнул с облегчением. На сей раз он не в чем ни в чем не провинился. Тапочки были изготовлены по оригинальному эскизу архитектора. И он смущенно ответил: "Но господин архитектор! Разве вы забыли? Вы же сами нарисовали!" "Разумеется!" - яростно закричал архитектор. - Но исключительно для спальни! А здесь вы разрушаете все настроение этими двумя невыносимыми цветовыми пятнами. Как вы этого не видите?"

Адольф Лоос - пророк. (Вальтер Гропиус)

Лужков Юрий (1936, Москва). Открыл новое направление в архитектуре, - "Лужковский стиль".

Человек, стоящий во главе города, в душе градостроитель (А. Кузьмин)

Кто знает, каковы были помыслы Истории, когда загорался Манеж?

По материалам «Проект Классики»
Пляшущий на празднике скоморох может показаться пошловатым явлением, в особенности, когда в роли скомороха выступает Юрий Лужков

В ходу термин «Лужковская архитектура», как следствие «Невежества правящей элиты».

"Место приемлемое, - резюмировал мэр. - Если бы мы все время занимали ортодоксальную позицию, в Москве никогда бы не появился храм Христа Спасителя…"

Мэр Лужков, когда увидел этот проект, спросил, – "Ты что, хочешь быть... особенным?". (Эрик Ван Эгераат)

Жарков: - Как вы считаете, кто должен стоять во главе стратегической разработки градостроительства — архитектор или чиновник?
Бофилл: - По тому, как вы задаете мне эти вопросы, я чувствую, что у вас в Москве этим процессом руководит мэр города.

Кто же решится брать деньги за то, что мэру не нравится – ведь это все равно что святое продавать (Г. Ревзин)

Лужковский стиль порожден не его вкусом, не он его навязывает. Это архитекторы дают карикатуру на старую архитектуру, они дают ту пошлость, которая получила имя нашего градоначальника. (Михаил Филиппов)

"Машина времени", (фрагменты)
До того, как утвердить этот варварський с искуствоведческой точки зрения проект реконструкции, московские власти провели опрос на тему достраивать Царицыно или нет. И проект достройки в историческом духе поддержали 90% опрошенных, так что спорить здесь не о чем.
Полинный памятник уничтожен, безвозвратно, непоправимо, и добавлю – триумфально. Всей академической России – историкам, искусствоведам, музейчикам – плюнули в лицо, я бы даже сказал – победительно харкнули. (Ревзин)

...все так самозабвенно ругали лужковский стиль, как будто бы его сам Лужков придумал. Ну да, это отражает его вкусы, но есть архитекторы, которые легко и с удовольствием это делали. (Евгений АСС)

Одно дело противостоять советской власти, а другое – лужковскому стилю. (Ревзин)

Лызлов Николай (1955), московский архитектор

Зачем тратить усилия на то, чтобы клонировать прошлое.

Здание не должно обрастать шерстью.

Основная проблема - отсутствие цивилизованного заказчика, не важно - частного или корпоративного, но заинтересованного в чем-то большем, чем быстрое получение квадратных метров и воплощение его безумных фантазий.

«Красота» - очень неясная категория. Если кто-то говорит, что он видел красивый дом, мне это не говорит ничего. Я не могу представить себе этот дом.

Любеткин, Бертольд (1901—1990),английский архитектор. Родился в Грузии. В 1920-е поступил во ВХУТЕМАС. В 1922 году переехал в Берлин, работал переводчиком у Лисицкого. В 1932 основал архитектурную фирму «Тектон» в Англии. Премию Бертольда Любеткина получило Птичье Гнездо. Пекин, Китай.

 * * *

 Простая,  классическая концепция интернационализма претерпела значитльные изменения в конце 1920-х гг., когда надежды на немедленную мировую революцию померкли.

 Безоглядная романтизация техники уступила место трезвому пониманию…

 Непонимание значимости этих перемен и неумение приспособиться к ним привели профессию, как в прошлом – формалистов, на грань полного бессилия.

 Обезоружив себя отказом от всей архитектурной традиции в целом, профессия постепенно потеряла всякую уверенность в себе и в своей социальной цели.

 Наиболее честные архитекторы, сделав выводы из преклонения перед инженером и отрицания всей архитектурной традиции, фактически ушли из профессии…

 Несоответствие между технически совершенной в мечтах и примитивной и отсталой в действительности строительной промышленностью, в которой все чаще и чаще идеализированную технологию заменяла обычная низкоуровневая хитрость, привело других архитекторов к пустому и лицемерному эстетизму, неотличимого от эстетизма формалистов, который они собирались заменить, поскольку им приходилось имитировать формы передовой техники при отсутствии ее реальных средств.

 Агессивная самоуверенность, с которой функционалисты провозглашали свое кредо, не могло замаскировать ни бесплодность их теории, ни стерильностью практики.

Малевич Казимир (1878, Киева - 1935, Ленинград), художник-супрематист.

Я преобразился в нуле форм и выловил себя из омута дряни Академического искусства.

Никакие застенки академий не устоят против приходящего времени. Дупло прошлого не может вместить гигантские постройки и бег нашей жизни.

Живое превратилось в неподвижное, мертвое состояние. Все бралось живое и прикреплялось к холсту, как прикрепляются насекомые в коллекции.

Тело ваше живет в современном времени, а душа одета в бабушкин старый лифчик. Вот почему приятны вам разные старьевщеки.

Академия - заплесневевший погреб, в котором самобичуют искусство. Честь футуристам, которые запретили писать женские окорока.

Казимир Малевич своим тотальным абстрагированием обеспечил "чистый лист", который вывел многих представителей авангардистской генерации на новую точку отсчета, создав новый словарь выразительных средств, который стал свободным от избытка информации и лишнего "шума" в подаче и реализации идей. (Турбин)

Предсмертная:
Прошу предать кремации мое тело в Москве, не отказывая мне в этом. А урну хоронить на Барвихе по указанию места Ив. Вас. Клюном, и моим братом и худ. Суетиным, по его модели соорудите колонку в верху которой будет стоять пустая урна.
С тов. приветом К. Малевич 1933 1 декабря, Ленинград

Татлин жил в том же доме, что и Малевич, этажом ниже и как раз под ним, и когда он слыхал над собой шаги Малевича, то поднимал многозначительно кверху палец и говорил - “ходит!”

"Архитектура как степень наибольшего освобождения человека от веса" - фрагменты

При коммунистическом строе, когда продукты будут вырабатываться в количестве их потребности, тогда и художественная сторона может иметь и другое значение - или положительное, или отрицательное.

Человек... является продуктом - как комплекс всех его отношений и действий на все обстоятельства, входящие в соприкосновение с ним....Эти влияния и взаимные воздействия можем назвать борьбою, преодолением... Все средства технического производства результат этой борьбы.

Сама борьба выражается в труде, а труд реалистичен, много труда не может быть - все то что не реалистично, можно отнести к вдохновению, наитию, к эстетике, художеству как таковому... если же оно возводится в потребу, оно тоже реалистично.

"Красота" - то, что не имеет объективного понятия...красота у каждого разная (анархическая категория)

Только после благословения художника все предметы получают ценность высшую; таким порядком, художество становится силою, гигиеной... Природа только через него получает гигиену красоты.

Религия и художество борются вечно с материей как низменным состоянием.

Утилитарная вещь оформляется той или другой потребностью, необходимостью своего практического содержания, цели и назначения; оформление эстетическое может быть излишним.

Все постройки чисто утилитарного назначения называются гражданскими сооружениями, они обслуживают гражданскую потребность первой, или прямой, необходимости. Архитектор обличает гражданскую постройку в том, что она лишена художества, лишена красоты. Религия обличает гражданина в его чрезмерной заботе о делах гражданских, т.е. телесных, в том, что он уделяет мало времени духу, наитию, Богу.

"Благочестивый" гражданин в доме своем устраивает домовую церковь, а дом свой архитекторизирует, совершает обряд эстетический - как бы свою материальную похоть хочет спасти освящением и архитекторизацией.

Искусство имеет в сути своей то, чего не имеет ни религия, ни экономическое политическое учение, которые стремятся к тому, чтобы всех людей подчинить единой политической мысли и харчевой системе. Таковые системы враждебны друг другу: как только они мало-мальски в чем-либо расходятся, они переполняются тюрьмами для инакомыслящих.

Я оформляю бытие в религиозную, гражданскую и художественную форму, бытие как материя распадается по трем формам триединой культуры, целью которой как высшим пределом оформления есть архитектура. Художество, которое и должно быть вне разума, ибо оно то завершение, где разум прекращает свою деятельность.

"Архитектура как пощечина бетоно-железу" – фрагменты.

Искусство архитектуры еще носит на лице прыщи современности, на нем без конца нарастают бородавки прошлого.

И только больное, наивное воображение архитектора-оригинала полагает, что труп, подмазанный бетоном и подкованный железом, может поддержать его сгнивший скелет.

Я живу в огромном городе Москве, жду ее перевоплощения, всегда радуюсь, когда убирают какой-нибудь особнячок, живший при Алексеевских временах.

Когда умер во времени почтенный Казанский вокзал (а умер потому, что платье его не могло вместить современный бег), думал я, что на его месте выстроят стройное, могучее тело, могущее принять напор быстрого натиска современности.
Завидовал строителю, который сможет проявить свою силу и выразить того великана, которого должна родить мощь.
Но и здесь оказался оригинал. Воспользовавшись железными дорогами, он отправился в похоронное бюро археологии, съездил в Новгород и Ярославль, по указанному в книге умерших адресу.
Выкопал покойничка, притащил и поставил на радость Москве.
Захотел быть националистом, а оказался простой бездарностью.

Задавал ли себе строитель вопрос, что такое вокзал? Очевидно, нет. Подумал ли он, что вокзал есть дверь, тоннель, нервный пульс трепета, дыхание города, живая вена, трепещущее сердце?

Вокзал - кипучий вулкан жизни, там нет места покою.
И этот кипучий ключ быстрии покрывают крышей старого монастыря.
Железо, бетон, цемент оскорблены, как девушка - любовью старца.
Паровозы будут краснеть от стыда, видя перед собою богадельню. Чего же ждут бетонные стены, обтянувшие дряхлое тело покойника? Ждут новой насмешки со стороны живописцев, ждут лампадной росписи.

Если бы я выбирал, между “Иваном Грозным убивающим сына” или “Полотерами” Малевича, то на стенку повесил бы “Полотеров”, а «Ивана Грозного», положил бы на пол. (Прокурат)

Малевич велик, а Глазунов с Шиловым успешные. (Прокурат)

Майер, Ричард (1934), американский архитектор, Притцкеровская премия, 1984.

Архитектура не должна игнорировать назначение здания, а являться его воплощением.

Архитектура — это футбол. И тут свои болельщики.

Безусловно. Скульптор может вылепить квадратное колесо, но архитектор обязан сделать его круглым.

Архитектура — это сотворение пространства для жизни человека в атмосфере воодушевления и значимости.

В то время как американский авангардист отметил, что теперь его творение (здание музея "Алтарь Мира") станет частью туристического маршрута для тысячи иностранцев, приезжающих в Рим, бывший министр культуры Италии Витторио Згарби заявил, что «эта неприличная помойная яма, созданная бездарным архитектором, стоила городу два миллиона евро».

Маринетти, Филиппо Томмазо (1876 – 1944), основатель футуристов. Соратник Муссолини. Говорят, что в последний раз Маринетти видели в городе с романтическим названием Асбест Свердловской области.

« « «

20 февраля 1909 года в парижской газете "Фигаро" Маринетти публикует свой первый футуристический манифест ("Le Futurisme ").

Мы бодрствовали всю ночь, мои друзья и я, при свете похожих на мечети канделябров, которые сияли, как наши души, освещенные изнутри сиянием электрического сердца. Четыре часа мы топтали роскошные восточные ковры, мы извели гору бумаги, пытаясь выразить безумную мысль… Мы были наедине с враждебными звездами, наедине с кочегарами, потеющими перед сатанинскими топками больших пароходов, наедине с теми черными фантомами, которые мечутся в чревах красных раскаленных локомотивов, когда они со свистом летят вперед на безумной скорости… Мы вскочили от грохота пронесшегося мимо поезда, сверкавшего разноцветными огнями, как деревня в праздничном убранстве, которую быстрая По отрывает от берегов и несет через ущелья и стремнины вниз к морю. После этого молчание стало глубже, и мы слышали лишь невнятные молитвы старого канала и скрип больных артритом увитых плющом дворцов… Неожиданно мы услышали рев голодных машин… Пойдем, - закричал я, - пойдем отсюда! Мифология и мистический идеализм наконец-то побеждены. Мы присутствуем при рождении кентавров, мы должны увидеть первый полет ангелов. Мы должны с грохотом распахнуть двери жизни, испытать их петли и болты. Вперед! На земле первый рассвет истории, и ничто не может поспорить с красной саблей солнца, впервые прорезавшей мрак тысячелетий.

О прекрасная фабричная канава, как жадно я вкушал твою укрепляющую грязь, которая напоминала мне черные груди моей суданской кормилицы. Когда я, промокший, в порванной одежде, выбрался из перевернутой машины, я почувствовал, как горячий металл восхитительной радости пронзает мое сердце. Итак, наши лица измазаны первосортной фабричной грязью и залеплены шлаком. Потные и покрытые копотью, в кровоподтеках, с наложенными шинами, однако неустрашимые, мы провозглашаем нашу волю – жить для всех живых душ земли.

Мы воспоем то, что волнует великие толпы – рабочих, искателей наслаждений, бунтовщиков – и беспорядочное море цвета и звука, которое революцией несется через современную метрополию. Мы воспоем полуночный жар арсеналов и верфей, сияющих электрическими лунами, ненасытные вокзалы, поглощающие дымящиеся серпантины поездов; заводы, подвешенные к небесам на скрученных нитях дыма; мосты, сверкающие на солнце, как ножи, гигантские гимнасты, прыгающие через реки; предприимчивые пароходы, которые наполняются запахами простор; тяжелое дыхание локомотивов, которые давят землю своими колесами, как жеребцы, запряженные в стальные трубы; легкий полет летательных аппаратов, пропеллеры которых, как знамена, бьются в воздухе с таким шумом, как будто аплодируют многотысячной толпе.

« « «

Я сидел на бензобаке аэроплана. Прямо в живот упирался мне головой авиатор, и было тепло. Вдруг меня осенило: старый синтаксис, отказанный нам еще Гомером, беспомощен и нелеп. Мне страшно захотелось выпустить слова из клетки фразы-периода и выкинуть это латинское старье. Как и у всякого придурка, у этой фразы есть крепкая голова, живот, ноги и две плоские ступни. Так еще можно разве что ходить, даже побежать, но тут же, запыхавшись, остановиться!.. А крыльев у нее не будет никогда.

« « «

Нет в мире ничего прекраснее, чем большие гудящие электростанции, сдерживающие гидравлическое давление целой горной гряды, и мощь электричества, синтезированная на распределительных щитах, ощетившихся рубильниками и сверкающих клеммами.

Избавьте Италию от всей заразы - историков, археологов, искусствоведов, антикваров!

Тащите огня к библиотечным полкам!

Мы воспоем растущее торжество машины.

Гоночный автомобиль прекраснее статуи „Самофракийской победы.

Необходимо подготовить отождествление человека и мотора.

Направьте воду из каналов в музейные склепы!

Крушите древние города!

Братство народов — это гангрена, свидетельствующая о надвигающейся немощи народов.

Огорошивать публику всякими приятными ударами.

Вызывать в публике целый ряд забавных идей и чувств, подобно тому, как сильный удар по воде вызывает концентрические круги, пробуждает эхо, которое в свою очередь пробуждает другое эхо.

Вызывать в публике слова и жесты, никем не предвиденные, стремиться к тому, чтобы каждый сюрприз на сцене порождал другие сюрпризы в театре и в ложах, во всем городе, завтра, послезавтра, очень долго...

Умственная гигиена - развитие физической силы, спорт, бойкот музеев и библиотек. Всякий юноша, который проводит день в библиотеке, потерян.

В пластике мы должны отвергнуть прежнюю застылость и стремиться передать движение. В музыке искать гармонию шумов. В поэзии освободить слово от уз устарелого синтаксиса.

Я горячо люблю молодежь, ибо она права даже в своих ошибках, тогда как старики ошибаются даже тогда, когда правы.

Мейн, Том (1944), американский архитектор, лауреат Притцкеровской премии - 2005. В 1972 году основал, вместе с пятью коллегами, учебное заведение Южнокалифорнийский институт архитектуры.

В заявлении жюри премии сказано, что архитектура Мейна является "продуктом волнений 1960-х годов, сохранившей свой бунтарский дух и пылкое желание самому меняться внутри своей практической работы".

У вас (русских) появилась уникальная возможность полностью перестроить ваши города и избавиться от груза истории. Сломать их и катализировать процесс.

Во время своего визита в Москву архитектор, в частности, рассказывал, что недавно разместил полупрозрачный санузел прямо посреди большой гостиной. "Конечно, подобный прием радикален, но зато он совершенно изменил пространство и даже повлиял на взаимоотношения членов семьи".

Мы пытаемся уйти от привычных форм, от евклидовой геометрии, что большинству людей кажется агрессивным. Но на самом деле подлинным насилием над формой являются правильные геометрические фигуры, где вы найдете в природе шар, куб или конус в чистом виде?

Мельников Константин (1890, Москва – 1974, Москва), советский архитектор, один из лидеров авангарда.

Я закончил образование, и в тот же год закончилась и та жизнь, в которой я 27 лет жил. Получив звание Архитектора, я вступил в Архитектуру, стоявшую на краю пропасти.

Почему же мои работы возбуждают столь сильное любопытство, граничащее с тревогой? Какая причина заставляет их резко выделяться среди других? Почему возникает неприязнь, а вместе с тем и страх перед явной необычностью этих работ, и почему, наконец, в момент ознакомления с ними забывается все перечисленное и сердце наполняется чувством, освеженным тем воздухом, что после грозы? Я знаю: я призван в текущем веке восстановить выродившееся чутье и вновь говорить полной речью архитектурного языка.

Я один, но не одинок: укрытому от шума миллионного города открываются внутренние просторы человека. Сейчас мне семьдесят семь лет, нахожусь в своем доме, завоеванная им тишина сохраняет мне прозрачность до глубин далекого прошлого.

Искусство там, где проявлено творчество, и истинно красивое только то, что создано талантом.

Чтобы быть архитектором, и чтобы им быть по-настоящему, нужно не только красиво рисовать, но и красиво чувствовать, красиво думать и красиво жить и работать.

Не в перекор и не в угоду укладу, составившему общую одинаковую жизнь для всех, я создал в 1927 году в центре Москвы лично для себя дом с надписью “КОНСТАНТИН МЕЛЬНИКОВ. АРХИТЕКТОР”, настойчиво оповещающей о высоком значении каждого из нас.

Мой павильон и не должен простоять так долго, как Советы; достаточно того, чтобы он продержался до закрытия выставки.

Меня обвиняют в оригинальничанье, в фантастике, в утопичности моих проектов. Между тем фантаст Мельников построил десятки реально стоящих проектов.

Когда европейцы завоевывали Африку, то на пустую консервную банку выменивали слоновую кость, рабов и все что угодно. Жестянка ведь блестит.

Мне кажется, сейчас работать вам гораздо труднее (все согласно кивают головой). Ведь у вас столько возможностей, так много материалов (полное недоумение). Вот я недавно был в Театре-сатиры… Там есть все: мрамор полированный, шлифованный и даже бороздчатый, алюминиевые витражи, огромные полированные стекла, подвесные потолки всех сортов, - в общем, все,. И все блестит. Конечно, работать трудно. Каждый материал ведь надо понять, пережить, а это требует времени и проникновения.

Важны идеи. Мы ведь работали только с кирпичом, деревянными перекрытиями да еще штукатуркой.

Начиная с 1927, мой авторитет вырос в монопольный захват … вот так поступит любовь и с Вами, если она Вас полюбит.

Агрессивным становится любое поле, состоящее из большого числа равномерно рассредоточенных по нему одинаковых элементов, причем степень агрессивности зависит от плотности их расположения. Человек не может выделить здесь одну точку и зафиксировать на ней свой взгляд.

Настоящую катастрофу для глаз создает в иных интерьерах так называемый евроремонт.

Для большинства присутствующих почти всё, что я говорил, было новым и совершенно неожиданным. По их лицам было видно, что они удивлены и даже смущены. Они как-то по-новому рассматривали сидящего в стороне Константина Степановича, который внешне ничем не показывал своего волнения. (Хан-Магомедов)

Мельников круче Корбюзье, и намного. Могу доказать в серьезном споре… Мельников был суперрациональный архитектор, жесткий прагматик, хищный даже, достаточно деловой. И бешено талантливый! Его можно сравнить с Палладио. (Бавыкин)

Мерфи – законы.

Ничто никогда не строится в срок и в пределах сметы.

Усложнять - просто, упрощать - сложно.

Когда мы пытаемся вытащить что-нибудь одно, оказывается, что оно связано со всем остальным

ПРАВИЛО СРОКОВ ВЫПОЛНЕНИЯ ПРОЕКТОВ (90/10) - Первые 90% работы отнимают 10% времени, а последние 10% - оставшиеся 90% времени)

Неважно, что что-то идет неправильно. Возможно, это хорошо выглядит…

Микеланджело Буонарроти (1475—1564), итальянский скульптор, живописец, архитектор и поэт. Впервые попробовал себя в зодчестве в возрасте 46 лет.

Скольких это мое искусство сделает дураками!

Все разногласия, возникшие у нас с папой Юлием, были плодом зависти, которую питали ко мне Браманте и Рафаэль из Урбино; вследствие этой зависти и недокончено было папское надгробие, что больно по мне ударило; а ведь все, чему научился Рафаэль в искусстве, он научился от меня.

…Папа Пий IV приказал лицам, наблюдавшим за постройкой (собора св. Петра), ничего не менять в планах Микеланджело, и еще настойчивее предписал следовать им преемник его Пий V, который во избежание разногласий объявил проекты  Микеланджело не подлежащими никакому изменению и исполнение их поручил архитекторам Пирро Лигорио и Якопо Виньоле; так как Пирро самонадеянно захотел нарушить и изменить планы Микеланджело, он с позором был отстранен от строительства, предоставленному одному Виньоле…  (Вазари о Виньоле)

Отрадно спать, отрадней камнем быть,
О, в этот век, преступный и постыдный…

* * *
(Письмо кардиналу Родольфо Пио да Карпи)

Рим, 13 сентября 1560

Светлейший и Достопочтимейший синьор и высокоуважаемый владыка. Мессер Франческо Бандини говорил мне вчера, что Ваша Светлейшая и Досточтимейшая Милость ему сказала, что постройка Сан Пьетро не могла продвигаться хуже, чем она продвигается, что меня поистине весьма огорчило, как потому что Вашу Милость не осведомили об истинном положении, так и потму, что я, по обязанности своей, больше всех желаю чтобы, постройка хорошо продвигалась. И полагаю, что, если только я себя не обольщаю, я могу с уверенностью утверждать, что поскольку на постройке идут работы, она не могла бы продвигаться лучше. Однако, так как быть может, собственная моя выгода и страсть легко могут ввести меня в заблуждение и таким образом, вопреки моему намерению принести вред или ущерб вышеназванной постройке, я намереваюсь, как только смогу, попросить Его Святейшество, нашего владыку, меня освободить. Более того, я хочу чтобы выиграть время ходатайствовать, что я и делаю, перед Вашей Светлейшей и Достопочтимейшей Милостью о том, чтобы она соблаговолила освободить меня от этой обузы, которую, как она знает, я, по приказанию Пап, охотно и безвозмездно несу вот уже семнадцать лет За это время можно было с очевидностью убедится в том, сколько было моими трудами сделано в вышеназванной постройке. Я снова возвращаюсь к настоятельной просьбе меня освободить, ибо на этот раз Ваша Милость не могла бы оказать мне более незаменимой услуги. Со всяческим почтением смиренно целую руку Вашей Светлейшей и Досточтимейшей Милости.

Из своего дома в Риме, в день 13 сентября LX.
Вашей Светлейшей и Достопрчтимейшей Милости смиренный слуга.
Светлейшему и Достопочтимейшему синьору и высокоуважаемому владыке синьору Кардиналу Карпи.

Это письмо можно рассматривать как многозначительный ответ зарвавшемуся папскому клерку, кардиналу Карпи. В это время Микеланджело было 85 лет Скорее всего кардинал не понимал, кто он, а кто Микеланджело. Судя по следующему тексту. Папы прекрасно понимали, кто такой Микеланджело.  (Прокурат)

Мираллес, Эрик (1955 – 2000), каталонский архитектор.

Строительство здания шотландского парламента закончилось на три года позже запланированного срока, превысив бюджет в 11 раз – до 431 миллионов фунтов стерлингов. Автор каталонский архитектор Эрик Мираллес, выигравший конкурс в 1998, скоропостижно скончался до сдачи проекта.

После его смерти архитектурную часть проекта взяла на себя его жена.

Мисс Ван дер Роэ (1886, Аахен – 1969, Чикаго), немецкий архитектор-модернист.

Чем меньше, тем лучше.

Есть смысл делать то, что может быть использовано всеми

Вводить новые формы - не задача архитектуры. Я пытался понять - что же является ее задачей?... Мы пытались отыскать ответ сами. Мы исследовали залежи древней и средневековой философии. С того времени, как мы поняли, что это - вопрос истины, мы пытались найти, чем же действительно является истина. Мы были очень обрадованы, найдя определение истины у Фомы Аквинского, как выражают это современные философы на сегодняшнем языке: "Истина есть сущность факта". Я никогда не забываю этого. Это обнадеживающий и направляющий свет. Чтобы понять, чем действительно является архитектура, мне понадобилось пятьдесят лет- полстолетия...

Моя идея, или, лучше, "направление", которым я иду к ясной структуре и конструкции, приложимы не только к какой-либо одной проблеме, но ко всем архитектурным проблемам, которыми я занимаюсь. Я фактически ярый противник идеи, что специфика здания должна иметь индивидуальный характер, - скорее, характер должен быть универсальным, определяемым обшей проблемой, которую архитектура должна стремиться решить...

Длинный путь, который должен пройти материал, до того как он обретает целесообразную форму, преследует единственную цель – навести порядок в ужасающем беспорядке наших дней. Мы стремимся к тому, чтобы каждая созданная нами вещь отвечала присущему ей назначению. Мы стремимся осуществить это с таким совершенством, чтобы все наши произведения излучали свет внутреннего горения.

Они (башни) должны быть простыми, и они просты, но они не должны быть примитивно простыми, а благородными, даже монументальными.

Мис говорит, что у него нечего делать архитектору, который думает, что должен изобретать новый архитектурный стиль каждый понедельник; я же думаю, что нужно изобретать стиль для каждого здания, независимо от того, понедельник сегодня или нет. (Брюс Гофф архитектор)

Значение открытой или закрытой двери радикально меняется в зависимости от того, находишься ты в Нью-Йорке или Берлине. В Америке заглянуть в дверь означает все еще «быть вне», в то время как в Германии это значит «уже войти». Передвинуть стул поближе к хозяину, будучи в чужом доме, в Америке, да и в Италии, может быть воспринято благосклонно, в то время как в Германии это будет проявлением невоспитанности (стулья Миса Ван дер Рое так тяжелы, что их с места не сдвинешь, тогда как стулья архитекторов и дизайнеров не немцев много легче. (Эко Умберо)

Мисс Ван дер Роэ был человеком другого формата. Большой католический мыслитель, но при этом не практикующий свою веру католик. (Филип Джонсон)

Есть, пожалуй, еще только один человек: Мис. Его я обожал почти до нервной дрожи. (Плоткин)

Монферран Огюст (1786–1858), русский архитектор. Крупнейшие работы Исаакиевский собор и Александрийский столп. Александровская колонна (1829-1834) - крупнейший в мире гранитный монолит. Общая высота, включая постамент и фигуру ангела с крестом, - 47,5 м. Высота ствола колонны - 25,58 м, диаметр: внизу - 3,5 м, вверху - 3,15 м. Вес - 600 т. Высота фигуры ангела - 4,2 м, креста - 6,3 м. После Октябрьского переворота готовился проект установки вместо ангела огромной статуи В. И. Ленина.

Монферран как-то сказал царю: «У нас в России построят лучше!» – «У нас в России?» – переспросил его царь – «У нас!» – подтвердил Монферран.

Монферран, вы себя обессмертили. (Николай I)

Высота собора 101,5 м, длина и ширина — около 100 метров. Наружный диаметр купола — 25,8 м. Здание украшает 112 монолитных гранитных колонн разных размеров. При установке колонн были использованы деревянные конструкции инженера А. Бетанкура. На фризе одного из портиков можно разглядеть скульптурное изображение самого архитектора (Монферран умер практически сразу после освящения собора, но в желании архитектора быть погребённым в собственном творении было отказано).

Удивление, которое мы испытали, когда увидели впервые гранитные скалы, было конечно велико, но оно сменилось прямо восхищением, когда мы любовались в 1-м карьере 7-ю необработанными еще колоннами…

Добывание гранитов, труд сего рода во всех иных местах не весьма обыкновенный, встречают в России очень часто и весьма хорошо разумеют… работы, возбуждающие наше удивление к произведениям древности, здесь не что иное суть, как ежедневное дело, которому никто не удивляется.

Правила, предлагаемые «наиболее знаменитыми архитекторами для расчета утонения колонны, очень не точны и так отличаются друг от друга, что пользоваться ими для уверенного выбора пропорций нельзя».

Рассудив, что, раньше чем делать проект, нужно узнать вкус заказчика, я сделал целый ряд эскизов, совершенно различных.

Зодчему редко представляется возможность воздвигнуть храм, который можно было бы поставить в один ряд с великими и знаменитыми храмами, если не по архитектурному совершенству, то хотя бы по гигантским пропорциям и великолепию строительных материалов. Ради этой благородной задачи мы не поколебались ни разу, в течение 30 лет пренебрегали личной жизнью, порвали наши связи и сделали нашу жизнь одним сплошным трудом.

Золочение куполов собора в 1838—1841 годах проводилось методом огневого золочения, парами ртути отравились и умерли 60 мастеров.

Так как работы производились зимою, то я велел смешать цемент с водкою и прибавить десятую часть мыла. В силу того, что камень первоначально сел неправильно, его пришлось несколько раз передвигать, что было сделано с помощью только двух кабестанов и с особенною лёгкостью, конечно, благодаря мылу, которое я приказал подмешать в раствор (об установке пьедестала Александрийского столпа)

Под фундамент Исаакиевского собора вырывались глубокие траншеи, из которых выкачивалась вода. Затем в грунт вертикально вбивали просмоленные сосновые сваи диаметром 26—28 сантиметров и длиной 6.5 метра. Расстояние между сваями в точности соответствовало их диаметру. Сваи забивались в землю тяжёлыми чугунными бабами с помощью во?ротов, приводимыми в движение лошадьми. По каждой свае делали десять ударов. Если после этого свая не входила в землю, то её с разрешения смотрителя обрезали. После этого все траншеи были соединены между собой и залиты водой. Когда вода замёрзла, сваи были спилены под один уровень, рассчитанный от поверхности льда. Всего под фундамент было забито 10 762 сваи.

Мосс, Эрик Оуэн (1943, Лос-Анджелес), американский архитектор. Учился в Университете Калифорнии в Беркли и в Гарвардском Университете.

В Петербурге много прекрасной архитектуры, но это то, что я называю мягкой, слабой архитектурой. Слабой не в смысле качества, а в смысле того, что ее форма ничего не добавляет городу, а просто ему следует. Такая архитектура соответствует идее ряда, она заурядна.

Этому противостоит сильная, пассионарная архитектура. В пределах той центральной зоны, о которой мы говорим, я бы назвал два примера такой архитектуры — Петропавловская крепость и монумент Петру Великому работы Фальконе. Даже не сам монумент, а его пьедестал. В очень умозрительную планиметрию города этот пьедестал вторгается как выход какой-то первородной энергии почвы, как магма, как извержение вулкана.

Этот выброс здесь необходим. Петербург — исторический город с огромной архитектурной традицией. Такая среда обладает большой степенью инерции. И для того, чтобы развернуть потоки туристической жизни, для того, чтобы заставить эту среду жить как-то иначе, слабая архитектура не годится. Она встанет в ряд и законсервирует сложившуюся ситуацию.

Мур, Чарльз (1925 – 1993), американский архитектор. Мур был преподавателем на протяжении большей части своей карьеры, в Университете Калифорнии в Беркли, в Йельском университете, а в Университете Калифорнии в Лос-Анджелесе.

…Все обитатели  - студенты, здесь они вместе на четыре или пять лет. Поэтому нам казалось важным создать не набор привычных монументов вдоль улицы…, но скорее серию тривиальных «монументов», таких вещей, как дренажные траншеи, превращенные в фонтаны, фасад прачечной-автомата – кафедра для оратора, под который складывается мусор…

Комбинируя ценности и чувства, которые мы приписываем внутренним ориентирам, с моральными качествами, которые мы придаем психофизическим координатам (право – лево и т.д.), мы можем представить модель необыкновенно богатых и тонких значений, связанных с телом. Это легко схватываемая модель (потому что мы «обладаем» ею)… (Ч. Мур и К. Блумер)

Разумеется, прав Мур. Постмодернизм так и остался любимцем элиты, ибо обывателями его ирония не разгадана… Недоступной эта ирония оказалась и для многочисленных последователей, в том числе и российских, превративших постмодернизм в глуповатую эклектику — механический набор разностильных деталей (О. Кабанова)

Наполеон Бонапарт (1769–1821), выдающийся французский полководец и государственный деятель.

Меня мало задевают пересуды обо мне парижан: они сродни надоедливым мухам, которые только и делают, что жужжат; мнения их подобны тому, как ежели бы обезьяна взялась судить о метафизике.

Если бы Илиада была написана современником, никто не оценил бы ее.

В делах финансовых наилучший способ добиться кредита – не пользоваться им.

Народ имеет собственное суждение, покуда не введен в заблуждение демагогами.

Надобно оставлять за собой право на следующий день посмеяться над теми своими мыслями, кои появились накануне.

Нейтра, Ричард (1892, Вена - 1970, Германия), американский архитектор. Стал первым архитектором, построившим в 1936 году разборный и транспортабельный фанерный дом.

Он строил этот дом так - сначала сделал плавательный бассейн и, не вылезая из него, жарким летом, наблюдал за ходом строительных работ. (А. Раппопорт)

Нерви, Пьетро (1891- 1979), итальянский конструктор и архитектор.

Бетон — это «живое существо», приспосабливающееся к любой форме, отвечающее любому требованию, выносящее любую нагрузку.

Бетон — наилучший из материалов, изобретенных человечеством. История его — героический эпос человеческой мысли и воли. Нам нужен был определенный материал — и мы создали его.

Нимейер, Оскар (1907, Рио-де-Жанейро), бразильский архитектор. Притцкеровская премия 1988. В декабре 2010 Нимейеру исполнилось 103 года.

Архитектор берет ту работу, которую ему предлагают, он редко может выбирать.

Именно бетон в архитектуре может сподвигать к высоким и сильным движениям души.

Я с детства не любил угол, я с детства рисовал овал. Кривые линии, они как морские волны, горы моей страны, тело моей любимой.

Ты, может, видел вещи и получше, но вот такой же не видел.

Архитектор должен выполнять свою работу, не подчиняясь раболепно моде.

Я думаю только одно: что жизнь важнее, чем архитектура. Архитектура ничего не может изменить, а жизнь меняет архитектуру до неузнаваемости.

Нет никакой альтернативы революции.

Я сам подбирал себе команду и взял с собой не только архитекторов, но и одного доктора, журналистов и еще нескольких моих друзей — умных, веселых, но безработных. Я и подумал, почему бы им не помочь. Будет с кем поговорить не только об архитектуре.

Министр обороны все интересовался, каким будет здание министерства — в современном или классическом стиле. Я тогда спросил его: «А вы, генерал, какое оружие предпочитаете — современное или  классическое?»

Архитектор не может быть буржуа, его призвание — менять.

Мы строили город для бразильцев, моих товарищей, а выстроили заповедник для бюрократов. Рабочим там негде жить.

У меня нет претензий, что я вот такой и сякой. Meня назвали Оскар Рибера Алмейда де Нимейер Соареш — здесь и арабские имена, и португальские, и немецкие. Я метис, как
все в этой стране, и я горжусь тем, что я — как все. Для меня главное — не архитектура, а семья, друзья и тот бесчестный мир, который должен измениться.

Я никогда не был жаден до денег, зато всегда жаден до работы. Я даже бравировал своим умением все сделать быстро и в срок. Когда мне заказали яхт-клуб в Пам-пулье, я спросил «Сколько у меня будет времени для работы?» «Проект нужен завтра»,— был ответ. К завтрашнему дню он и был готов.

Мне везло на сотрудников. Какие у меня были инженеры! Мой друг Жоаким Кардозу, он приносил мне свои расчеты и говорил: «Ну вот, Оскар, еще один мировой рекорд».

Я считаю, что архитектура удалась, если она видна сразу после того, как закончены основные конструкции. Вот что важно, а не то, чем их потом облепят.

Архитектура — это всегда изобретение. Надо удивлять. И надо делать это простыми средствами.

Я привык, что я вроде достопримечательности.

Я единственный архитектор в моей мастерской, и у нас чертова уйма работы. Надо ведь еще изменить этот проклятый мир. Закуришь? Нет? А я закурю.

Вот как надо — живешь до последней минуты, а потом просто надеваешь шляпу и уходишь.

Ниринберг Павел (1937-2008), днепропетровский архитектор. Член Союза архитекторов СССР. Лауреат Государственной премии СССР. Заслуженный архитектор Украины. Почетный член Украинской академии архитектуры. Член комитета по присуждению Государственной премии Украины в области архитектуры (до отъезда в США в 1998 г).

Иногда генералы говорят, что они просто солдаты. Про Ниринберга можно так же сказать, что он был просто ударником коммунистического труда. Поэтому Павел Ниринберг был не только впереди всех на белом коне, но и находился в первых рядах строителей коммунизма.

Ницше, Фридрих (1844-1900), немецкий философ.

Стройте свои города у Везувия!

Канули в минувшее времена, когда церковь владела монополией на размышление, когда vita contemplative (жизнь созерцательная) должна была первым делом быть vita religiosa; во всем, что построила церковь, просвечивает эта мысль. Я не знаю, как могли бы мы довольствоваться ее постройками, даже если бы они были лишены их церковного назначения; эти постройки говорят слишком патетичным и пристрастным языком, как дома Божьи и роскошные пристанища надмирного общения, чтобы нам, безбожникам, сподобилось думать здесь свои думы…

Нойвер, Питер, швейцарский архитектор.

Западные звезды - это особый мир… Я не питаю по их поводу иллюзий. Это замкнутый мир людей, не связанных с национальными школами, никак с ними не взаимодействующий. У тебя чего-то не получилось с проектом в Нью-Йорке – отлично, на следующий день ты продал тот же проект в Пекин.

Извините меня, но сегодняшняя московская архитектура – ужасна. Вся ужасна и ваши попытки стилизовать прошлый век, и ваши попытки стилизовать современную западную архитектуру. Мы приезжаем в Россию, потому что сегодня в мире нет ни одного современного течения в архитектуре и в искусстве, которое не начиналось бы в России. Как мне уже не раз объясняли, иностранец, приехавший в Россию смотреть конструктивизм, – это почти комическая фигура. Отлично, но когда мне, с моим комичным уважением к конструктивизму, показывают вашу современную архитектуру, я не могу понять. Мне кажется, тем, кто ее показывает, стоило бы ее прятать – настолько это неприлично.

Есть такое бредовое изобретение – музей дизайна. Дизайн сам по себе ведь не является искусством, он всегда следует за искусством.

Дизайн – не оригинальное искусство, это не очень интересно. (Из интервью с Ревзиным)

Нувель, Жан (1945, Франция), французский архитекор.

Предпочитаю кино, которое заставляет забыть о камере, и архитектуру, которая заставляет забыть о строительных технологиях.

Его сложно аранжированная красота куда больше подходит пышному византинизму нашей вертикали. (Ревзин)

Нувеля во Франции считают национальным гением. Во-первых, потому, что он француз, а не лимитчик. Во-вторых, как и подобает французскому интеллектуалу, он любит французскую философию… участвует в профсоюзном движении и издает книги своих диалогов. В-третьих, он гениально выглядит. У него внешность не клерка, а кинозвезды. Плотный, крепкий 56-летний дядька -- всегда в черном костюме с засученными рукавами пиджака (никаких галстуков) -- сверкает бритым черепом, как Юл Бринер, и, кивая внушительным носом, говорит, как пишет. Любой его жест полон значительности, даже мобильник он извлекает из кармана словно оскаровский конверт и, глядя над головами, говорит что-то очень важное, наверное, чтобы не забыли купить молока. (Тарханов)

Его дипломный проект состоял не из подрамников с чертежами, как у его однокашников, а из напечатанного на бумаге текста без единого рисунка: "Я не бумажный архитектор и никогда не задумывал проект ради удовольствия от хорошего чертежа". (Тарханов)

Черную работу (которую, впрочем, некоторые ретрограды упорно считают основой архитектуры) за него сделают другие, он командует настоящей архитектурной фабрикой: фото сотрудников, на манер доски почета, занимают на выставке целую стену. (Тарханов)

Олсоп, Уилл (1947), британский архитектор. В 1981 Олсоп основал совместно с бывшим сокурсником Джоном Лайэллом мастерскую "Alsop & Lyall".

Завершилось строительство здания лондонского Института клетки и молекулярной науки Колледжа королевы Мэри. Архитектор Уилл Олсоп посчитал, что изучать микробиологию лучше всего в аудиториях, напоминающих живые клетки, белки и микроорганизмы: "Здесь сама ткань здания способствует изучению науки".

В тексте к своему проекту Уилл Олсоп пишет: «Наш магазин не имеет ничего общего с фразами вроде «Покупай до упада!» или «Рожденный покупать»...

Если вы видите перед собой, например, японский храм, которому 2000 лет, и тут же вспоминаете все землетрясения и катаклизмы, произошедшие в этой стране, то вы понимаете, что реальный возраст этого здания не более 50 лет.

Орта, Виктор (1861—1947), бельгийский архитектор. Бельгийцу удалось создать сооружение, особняк Тасселя в Брюсселе в 1893, начавшее линию «Ар Нуво» (букв. новое искусство) в архитектуре модерна, когда еще не существовало признаков новой европейской архитектуры.

Я спрашивал себя, почему архитекторы не могут быть столь же независимыми, как художники?

Палладио, Андреа (1508 – 1580), итальянский архитектор.О нем не счел нужным упомянуть Джоржо Вазари (1511-1574 гг.) в своем труде "Жизни".

Я имею смелость сказать: мною, думается, пролито столько света на архитектуру...,что те которые придут после меня, пользуясь моим примером и упражняя остроту своего светлого ума, смогут с большой легкостью доводить великолепие своих построек до настоящей красоты и изящества древних.

Древние римляне строили свои базилики для того, чтобы люди и зимой, и летом имели место, где собираться и с удобством обсуждать свои тяжбы и свои дела

Принять во внимание того, кто хочет строить, и не столько то, что он может выстроить сколько то, что ему к лицу... Однако часто архитектору приходится считаться не столько с тем, что нужно было бы соблюсти, сколько с желанием того, кто дает деньги.

Нужно сугубо заботиться не только о главных частях постройки, - лоджиях, залах, дворах, парадных комнатах, лестницах, просторных, светлых и легких для подъема, - но и о том, чтобы и самые мелкие и невзрачные части были удобно расположены для обслуживания главных и более значительных.

Красота возникает из грациозной формы и соотношения различных частей между собой и общего к частному, потому что здания, подобно красивому человеческому телу, не должны иметь ничего лишнего и все в них должно быть пропорционально и уместно.

Побуждаемый природной склонностью, я отдался с юных лет изучению архитектуры. А так как я всегда был того мнения, что в строительном искусстве,… древние римляне далеко превзошли всех, кто был после них, я избрал себе учителем и руководителем Витрувия, единственного писателя древности по этому искусству. Принялся исследовать остатки античных построек, дошедших до нас вопреки времени и опустошениям варваром,… Стал их обмерять во всех подробностях, с чрезвычайной точностью и величайшей старательностью.

Научиться обходиться без неуместных вольностей, варварских вычур и чрезмерных затрат и избегать всевозможных крушений, постоянно случающихся на постройках.

Непозволительно вместо колонн или пилястров, предназначенных поддерживать тяжесть, помещать свитки, именуемые картушами... эти картуши являются излишними еще и потому, что для несения тяжести требуются предметы твердые и могущие выдержать груз... поэтому совершенно непонятно, из каких соображений под твердые и тяжелые предметы помещают предметы, имеющие вид гибких и мягких.

Немалым нарушением является манера делать карнизы и другие украшения сильно выступающими вперед; ибо, выступая за пределы того, что им подобает, они загромождают и обезображивают закрытое помещение, всегда угрожая падением, вызывая страх у тех, кто находится внизу.

Миллорд, будь я на вашем месте, я построил бы себе по соседству маленький, уютный кирпичный домик, из окна которого можно было бы всегда любоваться этой прекрасной виллой... Мой добрый лорд, все так прекрасно, но где же прикажете спать и обедать. (Александр Поп, посещая виллу созданную Палладио)

Пельциг, Ганс (1869, Берлин, —1936, Берлин), немецкий архитектор. Большой Театр в Берлине, 1919. В 1932 П. создал проект Дворца Советов в Москве.

Именно те мастера, которые отказались от исторических стилей и поэтому не допускались в официальную архитектуру, к решению так называемых благородных архитектурных задач, нашли прибежище в промышленной архитектуре… - официальная архитектура не считала ее важной.

Пере, Огюст (1874, Брюссель – 1954), французский архитектор и инженер. Ж.Б.

Характер и стиль — это два качества, необходимые для произведения искусства, но даже если эти качества абсолютно необходимы, то являются ли они исчерпывающими? Нам, быть может, скажут, что нужно еще украшение.

Перро, Доминик (1953, Франция), французский архитектор. Диплом архитектора Перро получил в Париже в 1978, в 1981 - открыл собственную мастерскую в Париже.

С ноября 1998 по февраль 2001 - президент Французского института архитекторов (IFA). Сейчас он выполняет обязанности архитектурного консультанта мэра города Барселоны.

Архитектура исчезает. Я создаю не здание, а пейзаж, среду, открытую для жизни, для общения.

Мой дом живет, и для меня это главное.

Свежие виды с неожиданной точки.

Перро — не профессионал. Он слишком молод для этого, ему нужно просто больше опыта. А я другой. (Курокава)

Пиранези Джованни (1720 – 1778), итальянский архитектор и художник.

Ни у князей, ни у вельмож нет намерения на большие расходы, у меня, как у каждого современного архитектора нет выбора кроме, как высказать свои архитектурные идеи только графикой.

Художник должен выбирать из греческого, египетского и римского искусства, соединив вместе особенности их стиля, дабы открыть дорогу для нахождения новых орнаментов и новых манер.

Надо заимствовать из их древа, не раболепно копируя, ибо в противном случае это приведет архитектуру и благородные искусства к ничтожному механицизму.

Каждый может показать себя созидающим гением.

В письме барону Гримму от 7 ноября 1780 г. императрица Екатерина II писала, что Камерон совершенно зачаровал ее образами античной архитектуры. «Я завладела Камероном, шотландцем по рождению, — замечает она далее, — якобинцем по профессии, великим рисовальщиком, который напитан изучением древних и известен своей книгой «О древних банях». Это голова, и голова воспламеняющаяся, большой поклонник Пиранези».

Чувствуя приближение старости, и помышляя о том, если бы кто захотел поручить мне какую-либо постройку, то не достало бы жизни моей на ее окончание, я решился напечатать мои проекты, на стыд моим современникам и чтобы показать потомству, какого человека они не умели ценить. С усердием принялся я за эту работу, гравировал день и ночь, и проекты мои расходились по свету, возбуждая то смех, то удивление. Но сталось совсем другое. Я узнал, что в каждом произведении, выходящем из головы художника, зарождается дух-мучитель; каждое здание, каждая картина служит жилищем такому духу. Духи, мной порожденные, преследуют меня… (1832 году новелла В.Ф. Одоевского «Труды кавалера Джанбатиста Пиранези»)

«Много лет назад, когда я рассматривал «Римские древности» Пиранези, м-р Кольридж, стоявший рядом, описал мне гравюры того же художника, но из иного цикла, под названием «Сны». В них запечатлелись картины тех видений, что являлись художнику в горячечном бреду. Некоторые из этих гравюр (я привожу по памяти лишь рассказ м-ра Кольриджа) изображали пространные готические залы, в которых громоздились разных видов машины и механизмы, колеса и цепи, шестерни и рычаги, катапульты и пр. – выражение опрокинутого сопротивления и силы, пущенной в ход. Пробираясь на ощупь вдоль стен, вы начинаете различать лестницу и на ней – самого Пиранези, пролагающего себе путь наверх; следуя за ним, вы вдруг обнаруживаете, что лестница неожиданно обрывается и окончание ее, лишенное балюстрады, не позволяет достигшему края ступить никуда, кроме бездны, разверстой внизу…». (Томас Квинси «Исповедь англичанина»)

Плоткин Владимир, (1955, Ленинград), российский архитектор.

Заказчик получает суперпрофессиональный проектный продукт, передает его в нормальные отечественные подрядные руки. Но когда местный подрядчик получает эти проектные услуги, он не знает, что с ними делать.

Я, как любой нормальный человек, любой нормальный архитектор, с уважением отношусь к контексту.

Я уважаю контекст, но по-разному можно высказываться - если это уместно, лучше всего высказываться решительно.

Не надо прятаться, не надо быть таким скромным, таким никаким.

Если я напрягусь, я могу и по-другому.

Культурное поле недостаточно культурное, и технологии недостаточно технологичные, мы чуть-чуть недоразвиты

В мое кредо принципиально не входит сохранение исторической среды. По моему глубокому убеждению, контекстуальность ведет к деградации контекста.

Случайность в многомерной, хорошо спропорционированной матрице закономерностей – это и есть архитектура.

Просто заказчики хорошо понимают, какой конечный продукт получат... Иногда просят немножечко обогатить облик здания. Добавить жизни.

Бывало, боролся за какие-нибудь дырочки, которые заказчику были на фиг не нужны. Убеждал… Есть несколько безотказных приемов.

Если я оказываюсь близко к каким-то божественным числам (а я в них разбираюсь), всегда рад убедиться, что попал.

Запад приходил в СССР именно через Белоруссию, а Брест – это вообще главные ворота фарцы. Поэтому в Минске всегда были модно одетые люди. Тем более, в Политехе.

Покровский Александр (1952), офицер-подводник, писатель

Но вот я попадаю в такое место, что между настоящими домами стоит нечто из стекла.
Оно блестит на солнце.
Оно блестит так, что напоминает железную фиксу, вставленную в ряд здоровых зубов.

Вова вошел в пятиэтажную железобетонную времянку, поднялся на четвертый этаж и, осторожно открыл дверь, вдохнул сразу двести пятьдесят органических составляющих, которые принято считать «теплом домашнего очага».

Посохин Михаил Васильевич (1910, Томск - 22 апреля 1989, Москва), советский архитектор. В 1948 году один из авторов проектов первых высотных зданий Москвы. В конце 1950-х стал одним из пионеров каркасно-панельных домов.

Автор самого «нашумевшего» сооружения страны — Кремлевского Дворца съездов и проспекта Калинина (Новый Арбат), прозванного в народе «вставной челюстью Москвы».

О достоинстве советского архитектора
«Архитектура СССР», 1937, № 9

Это сознание общественного достоинства советского архитектора должно быть связано с чувством глубокой ответственности за то огромное дело, которое поручено архитектору. Идейная целеустремленность, высокая политическая сознательность, любовь к народу и преданность социалистическому строительству, преданность партии и советской власти, осуществляющим это строительство, — эти черты должны проходить через всю деятельность советского архитектора. А это значит, что советский архитектор должен повседневно воспитывать в себе социалистическое отношение к своей работе, повседневно бороться со всякими пережитками капитализма в своем сознании, беспощадно изгонять из архитектурной практики всяческие проявления халтуры, рвачества, беспринципного отношения к творчеству, деляческого подхода к порученному заданию.

Посохин Михаил Михайлович, (1948, Москва), советский архитектор. С 1982 года по настоящее время возглавляет архитектурно-планировочную мастерскую Управления "Моспроект-2" им. Посохина.

Заслуженный архитектор России.

Лауреат Государственной премии Российской Федерации.

Действительный член:
• Российской академии художеств.
• Академии архитектурного наследия.
• Международной академии архитектуры.

Награжден:
• орденом Почета.
• орденом Сергия Радонежского III степени.
• орденом святого благоверного князя Даниила Московского II степени.
• Болгарским Народным орденом труда золотой степени.
• золотой медалью Российской академии художеств.
• медалью "В память 850-летия Москвы".

Почетный строитель Москвы.
Почетный строитель России.

Прокуратов Юрий, конструктор.  «Коня куют, а жаба лапу подставляет» (рус. пословица)

Если бы я выбирал, между “Иваном Грозным убивающим сына” или “Полотерами” Малевича, то на стенку повесил бы “Полотеров”, а «Ивана Грозного», положил бы на пол.

Если человек имеет справку об окончании архитектурного факультета и не знает принципа работы основных элементов здания, то он может себя сто раз называть “архитектором”, отрастить бороду, носить рваные джинсы, забывать застегнуть ширинку - это ему не поможет.

Сейчас время не архитекторов, а архитектурных менеджеров приспособившихся к бандитскому капитализму. Кто лучше приспособился, тот в большем авторитете.

Появись в центре, что-нибудь постсоветское, вертикально бидонвилевское, публика и не заметила бы в связи со стойким иммунитетом к прекрасному.

Секреты кирпичной кладки каменщиками утрачены в сборно-железобетонный период.
Тот кто имеет нежную конструкторскую душу, в отличии от менеджера по архитектуре,  легко  отличает муляж от работающей конструкции.

Для некоторых архитекторов, действительно, интеллект совсем не нужен и даже вреден. Они подобны собирающим нектар пчелам.

Малевич велик, а Глазунов с Шиловым успешные.

Интересно, какое место в пищевой пирамиде занимает ГОЛОДНЫЙ АРХИТЕКТОР.

Комплекс неполноценности в архитектуре проявляется, тогда когда архитектор начинает работать над своим имиджем.

Архитектурный импотент не идентичен половому импотенту, возможно даже, что  у него больная печень.

Для импотентной (бессильной) толпы архитекторов нужен мессия, который поведет ее в царствие небесное по проспекту К.Маркса прямо в Хоральную синагогу, где обеспечат всех заказами и победами в конкурсах.

По архитектуре, здание Оперного театра в Днепропетровске, вполне подходит для гастролей группы “Лесоповал”, “Любэ” и “Чефир на двоих”.

Все сплошь и рядом в нашем городе - ценители позднего Ренессанса, снующие по городу  “С норковым манто  в голове” или бутылкой пива в руке.

Если дамы начали носить уздечки, татуировки или прокалывать пупки, языки, соски и клиторы, то и в архитектуре что-то за это время изменилось.

Инженер-строитель в кино, - каска, чертежи в трубочку и клятва: “кальки, синьки, расчеты”. («Карты, деньги, два ствола») А вот архитектор в кино, - берет работу на дом и мечтает о «лучезарном городе» застроенном панельными домами.

Все фонарные столбы за фаллические символы  принимать не стоит.

Если сравнивать архитектуру по критериям НРАВИЦА или НЕНРАВИЦА, то лучше не надо.

Рассуждения об архитектуре намного безопаснее и обходятся без последствий. Это не то, что проктологу в жопе ковыряться, там без  высшего медицинского образования не обойтись.

Наблюдая более полусотни архитекторов, никогда не обсуждал  с ними их сексуальных фантазий застывших в камне.

Разделение труда в архитектуре произошло как бы под наркозом, оперируемый  и не почувствовал, что у него удалили левое полушарие мозга.  Сейчас  пациент хотя и не помнит, что когда-то  стоял на аттике раскружаливаемой арки, но зато счастлив.

Люди, находящиеся в глубоком шоке от архитектуры ни о чем не думают, они находятся в шоке.

На моей памяти   повелителем мух в архитектуре был Никита  Хрущев, а на местном уровне мухобойка была у первых секретарей обкомов компартии. Сейчас мухобойка по наследству перешла к  «правильным пацанам».

Хрущеба, - это и есть та самая машина для жилья, похожая на "горбатого запорожца".

Пьяно, Рэнцо (1937), итальянский архитектор. Притцкеровская премия 1998. Центр Помпиду с Роджерсом. С Роджерсом создал стиль хай-тек

Эти мокрицы инертны, в лучшем случае они собрались попить из блюдца амфитеатра и то не вполне отдают себе в этом отчет, скорее интуитивно ползут на мокресть. Для того чтобы испугать, они слишком пассивны. (Ревзин)

Мы привыкли, что оперные театры должны нам нравиться, интриговать, развлекать, приглашать. А на самом деле в них просто должна быть хорошая акустика. Ренцо Пьяно построил три машины для музыки и припарковал их рядом. Они не для того стоят, чтобы кому-то нравиться. Они просто стоят. (Ревзин)
____________________________________

08.11.2011 Прокурат